Морской волк
Шрифт:
Что мешало забрать заодно и Корею — всю? В отличие от китайцев, корейцы у нас ассимилировались очень хорошо. Знал я одного замечательного человека — капитан первого ранга Ким Владимир, чисто корейская морда, служил командиром БЧ-5 на подлодке ТОФ, а затем работал в «Рубине». Настоящий русский патриот, которому «за державу обидно», хоть русской крови в нем ни капли. Заодно решили бы проблему с дальневосточным малолюдьем. А представьте себе — русские марки «Самсунг», Daewoo!
Так что Сталин все ж не фюрер. А государь, решавший свои внутренние проблемы. Жестоко — но иначе было нельзя. При всех своих недостатках — далеко не самый
А посему — за Родину, за Сталина. Решение принято — и нечего менять.
— Сигнальщик! Передай — катеру подойти к борту.
Вот Петрович поднимается, за ним матрос с судками и термосом — за горячим обедом и новыми указаниями.
— Сан Саныч, наше место?
— Пожалуй, пойдет. Пока еще решение будут принимать, как раз ближе подойдем.
— Ухов! Через полчаса вот эту радиограмму передай.
Через час
Полярный. Штаб Северного флота.
Начальник разведки Вазгин буквально ворвался в кабинет начштаба с бланком радиограммы в руке.
— Степан Григорьевич, можно к вам?
— Заходи, Павел Алексеевич. Что такой возбужденный? Что-то случилось?
— Да, случилось. Снова Морской Волк вышел на связь.
— Так давай, докладывай, не томи.
— На волне подплава. Но адресовано командующему, Штабу СФ. «Намерены передать Вам важную информацию, касающуюся как Северного ТВД, так и стратегического значения, способную повлиять на ход войны в целом. А также передать в дар флоту трофейный корабль. Ждем ответа на этой волне в течение часа, чтобы обговорить место, время и условия передачи. Морской Волк».
— Не только информация — но и корабль? Интересно…
— Степан Григорьевич, с Киркенесом все подтвердилось — авиаразведка вернулась. Теперь я не сильно удивлюсь, если они нам «Тирпиц» пригонят.
— Передайте: «Согласны. Ждем ваши предложения». Как ответят — сразу ко мне!
Еще через пятнадцать минут
Там же.
— Вот, Степан Григорьевич, только что расшифровали.
— «Курс норд-ост Полярного. По выходу связь этой волне. Радиопеленгатор, идите сигналу. Нужно пятнадцать человек. Дизелисты, зенитчики, штурман, рулевой. Просьба не атаковать одиночные малые корабли этом направлении. Ждем двенадцать часов».
— Да, позвольте вам представить. Старший майор НКВД Кириллов Александр Михайлович, буквально вчера прибыл на должность замначальника Особого отдела флота. Настоятельно просит вас держать его в курсе.
— Конечно. Вам уже сообщили, что было раньше?
— Да, Степан Григорьевич ознакомил. Интересные же дела у вас тут творятся. Ваши предположения?
— Ну, если они просят не атаковать малые корабли к норд-осту… Значит, они и находятся там. На том самом корабле, который намерены передать. Судя по заявленному экипажу, пятнадцать человек — это что-то вроде «охотника». Остальное — узнаем.
— Я не об этом. Ваше мнение — кто они?
— Честно говорю — пока не знаю. Предположения выдвигали самые фантастические. Что это немецкие антифашисты или бывшие белоэмигранты, решившие нам помочь. Но тогда остается вопрос их базирования и снабжения. А также совершенно необъяснима их
— И что вы намерены делать?
— «Гремящий» и «Сокрушительный» стоят в готовности. И, по обстановке, вполне могут выйти в указанном направлении — фактически это наши воды. Очень сомневаюсь, что фашисты, даже если это какая-то изощренная провокация, могут сосредоточить там превосходящие силы. Да и самим топить свой карманный линкор, крейсер, три эсминца и прочее ради того, чтоб завлечь в ловушку два наших… Не верю!
— Вы намерены лично выйти на «Гремящем»?
— Конечно.
— В таком случае, я с вами. Поскольку это дело, очень похоже, и по нашему ведомству.
Еще через сутки
Кабинет командующего СФ вице-адмирала Головко.
— Ну что ж, товарищи командиры, кто будет докладывать? Кто-нибудь может объяснить всю эту мистику, что творится у нас вторую неделю?
— Разрешите мне, Арсений Григорьевич? Как непосредственному участнику.
— Да, Павел Алексеевич. Что скажете о встрече, которая не состоялась?
— Никак нет, Арсений Григорьевич! Если внимательно перечитать их радиограммы, то нигде нет прямого указания на личный контакт. Это уж мы понадеялись…
— Так что нашли на катере? Весь Полярный наблюдал это чудо. Немецкий «стотонник» входит в гавань, эскортируемый двумя эсминцами! Наши острословы тут же высказали предположения, что это сам их гросс-адмирал прибежал к нам сдаваться, испугавшись того, что фюрер с ним после всего этого сделает.
— Позвольте все по порядку, Арсений Григорьевич. По выходу дали сообщение, что готовы. Буквально сразу пришел ответ — слушайте волну пятьсот двадцать, ловите на «Градус-К». [12] Поймали легко…
— Да уж, слышал разговоры. Жаль, что самому послушать не удалось. Концерт по заявкам. И что, все песни незнакомые? И на русском языке?
— Так точно. Но песни хорошие. Некоторые — так просто за душу берут.
— Ладно. Что дальше?
— Шли так миль восемьдесят. Затем на той же волне было сообщено голосом, открытым текстом: «Вы близко, видим вас на радаре. Сейчас пустим зеленую ракету, смотрите. Трофей в порядке, главное в рубке у штурвала, немец пленный в кубрике, связан. ПЛО мы обеспечим, сейчас все чисто, ПВО вы сами. Удачи и счастливого возвращения». И увидели зеленую ракету, почти прямо по носу.
12
Стандартный радиопеленгатор советского ВМФ тех времен. Работал в диапазоне СВ и ДВ, 400-4000 м.
— Ну и…
— В точке с координатами… обнаружили немецкий катер «стотонник», лежащий в дрейфе. Людей на палубе не было видно. Поскольку состояние моря позволяло, был произведен спуск шлюпки на ходу. Высадка на борт без происшествий, все, как говорили — в кубрике обнаружили пленного немца, механика того катера, как выяснилось позже. А в рубке на штурманском столике лежал пакет, вернее даже мешок, с бумагами. Причем все было рассортировано в папки и подписано по-русски.
— С документами ознакомились?