Мошка в зенице Господней
Шрифт:
Говорить было очень трудно.
– Любые, если они не помешают нам добраться до дому, – прохрипел Род.
– Вас понял, – затем Каргилл проговорил по интеркому. – Мистер Поттер? На ангарной палубе вакуум? Все затворы шлюзов сложены?
– Да, сэр, – вопрос был неуместен при боевой тревоге, но Каргилл был осторожным человеком.
– Открыть двери ангара, – приказал он. – Капитан, мы можем лишиться люков ангарной палубы.
– Все в ваших руках.
– Я введу кокон на борт быстро, не теряя времени на уравнивание скоростей, и у нас будут повреждения…
– Сейчас командуете
По мостику пополз красный туман. Род заморгал, но тот не исчез, распространяясь не в воздухе, а на сетчатке его глаз. Шесть g – это было слишком много. Если кто-нибудь потеряет сознание, все может пойти насмарку.
– Келли! – рявкнул Род. – Когда корабль повернется, берите звездную пехоту, отправляйтесь на корму и перехватывайте все, движущееся от кокона! И шевелитесь! Каргиллу не удержать ускорения!
– Слушаюсь, сэр! – даже при шести g голос Келли, похожий на скрежет гравия, был тем же самым.
Кокон был в трех тысячах километров впереди, невидимый даже в самый лучший визир, но непрерывно растущий на экранах мостика, растущий, но медленно, слишком медленно, тогда как Кал, казалось, растет слишком быстро.
Четыре минуты ускорения в шесть g. Четыре минуты агонии, а затем завыли сирены. Это был момент счастливого облегчения. Пехотинцы Келли промчались по кораблю, двигаясь в поле низкой гравитации, пока «Мак-Артур» разворачивался на месте. Там, где они должны были перекрыть выходы с ангарной палубы, не было противоперегрузочных лож. Путаница тонких ремней поддерживала часть из них в коридорах, тогда как остальные разместились в пространстве ангара, вися, как мухи в паутине, с оружием наготове. Наготове, но для чего?
Снова взревели сирены, и снова приборы как будто сошли с ума, когда «Мак-Артур» начал тормозить перед коконом. Род с трудом повернул свои экраны. На них была ангарная палуба, темная и холодная, и смутные контуры внутренней поверхности корабельного защитного Поля черного цвета. «Хорошо, – подумал он. – Поле погасит вращательное движение кокона, если оно имеется, и сделает столкновение таким растянутым, что „Мак-Артур“ сможет им управлять…»
Еще восемь минут при шести g – максимум того, что может выдержать команда – а затем пришелец больше не был впереди, потому что «Мак-Артур» повернулся и подошел к нему боком. Сокрушительное ускорение кончилось, и последовал толчок снизу, когда Каргилл выстрелил из батарей левого борта, чтоб замедлить их движение к кокону.
Тот имел цилиндрическую форму с одним закругленным краем, а когда повернулся, Род заметил, что другой край усеян множеством выступов – тридцать два выступа? – но там, где должны были находиться стяжки, не было ничего.
Кокон двигался к «Мак-Артуру» слишком быстро и был слишком велик, чтобы поместиться на ангарной палубе. Он был массивен, чертовски массивен, а на борту не было ничего тормозящего, кроме лазерных батарей!
Он был уже ЗДЕСЬ! Камера ангарной палубы показала закругленный конец пришельца, тусклый и металлический, протискивающийся сквозь Поле Лэнгстона, постепенно замедляясь. Вращения у него не было, однако, он еще двигался относительно «Мак-Артура». Борт крейсера все
Род помотал головой, чтобы избавиться от снова начавшего формироваться красного тумана.
– Уходим отсюда. Мистер Реннер, принимайте управление.
Указатели приборов задергались еще до того, как взревели сирены: видимо, Реннер лег на курс сразу, как получил контроль над ними. Сквозь темно-красный туман Блейн вглядывался в циферблаты. Хорошо, что Реннер не придумывает ничего чрезвычайного, позволяя солнцу быстро развернуть их. Они будут ускоряться в плоскости планет Кала, чтобы встретиться с «Лермонтовым» и заправиться водородом. Если же они не смогут этого сделать, у них кончится горючее…
Блейн коснулся переключателя и стал смотреть, как главный компьютер показывает участок курса. Да, Реннер работал здорово и очень быстро.
Пусть действует, подумал Род. Реннер знающий офицер и лучший навигатор, чем я. А мне нужно осмотреть корабль. Что случилось с ним, когда мы взяли на борт эту штуку? Впрочем, все экраны, обслуживающие этот участок, были пусты – камеры сожжены или разбиты. Снаружи должно быть немногим лучше…
– Летите вслепую, мистер Реннер, – приказал Блейн. – Камеры могли просто оплавиться. Подождите, пока мы отойдем от Кала.
– Доклад о повреждениях, шкипер.
– Продолжайте, командор Каргилл.
– Мы зажали пришельца дверями ангара, и зажали крепко. Не думаю, чтобы мы смогли двигаться с этой штукой с нормальным ускорением. Пока у меня нет полного представления, но одно я знаю точно – ангарная палуба уже никогда не станет прежней, сэр.
– Есть что-нибудь серьезное, жизненно важное?
– Нет, сэр. Я могу дать вам полный список – так, мелкие проблемы: разболтавшиеся крепления, оборудование, вышедшее из строя в результате столкновения – но все сводится к следующему: если нам не придется сражаться, то мы в хорошей форме.
– Отлично. А сейчас подумайте, как бы мне связаться с звездной пехотой. Связь с Келли, похоже, нарушена.
– Слушаюсь, сэр.
Кому-то придется двигаться при шести g, чтобы выполнить этот приказ, подумал Блейн. Дай бог, чтобы он мог сделать это в движущемся кресле. Человек может ползать при таком ускорении, но потом с ним будет совсем плохо. Стоила ли игра свеч? Не велика ли плата за вероятную негативную информацию? А если она не будет негативной?
– Капрал Петров вызывает капитана, – слабый акцент Св. Екатерины.
– Пришелец не проявляет никакой активности, сэр.
– Каргилл здесь, капитан, – добавил другой голос.
– Я понял.
– Нужен ли вам Келли? Мистер Поттер сумел протянуть линию до Петрова, не покидая своего скутера, но дальше движение затруднено.
– Хорошая работа, Поттер. Капрал, вы видите мистера Келли? С ним все в порядке?
– Канонир машет мне рукой, сэр. Он дежурит во втором воздушном шлюзе.
– Хорошо. Докладывайте о любой активности пришельца немедленно, капрал, – Блейн отключился, когда предупреждающие сирены заревели вновь. Пятьдесят килограммов свалились в его груди, когда ускорение корабля уменьшилось.