Москаль-чарівник

Котляревский Иван Петрович

Тетяна. Нас, му­жи­кiв? А ти ве­ли­кий пан? Ад­же i ти му­жи­ком був, по­ки то­бi ло­ба не ви­го­ли­ли та мун­ди­ра не на­тя­г­ли на пле­чi. Як­би я не жiн­кою бу­ла, мо­же б бу­ла луч­чим сол­да­том, як ти. (Смiється).

Солдат (ве­се­ло). Слав­но! Эда­кая вост­ру­ха!.. Ты, па­нич, за­чем не идешь в во­ен­ную служ­бу? Не стыд­но ли в твои ле­та, при тво­ем здо­ровье, а мо­жет быть и уме, пач­каться день и ночь в чер­ни­лах, грызть перья и же­вать бу­ма­гу? Ну, ска­жи, что ты выс­лу­жишь в пи­са­рях? Да, го­во­рят,

что хоть век слу­жи, а ва­ше­му бра­ту до шта­ба не дос­лу­житься.

Финтик. А по­че­му же? Прав­да, без эк­за­ме­на в на­уках не про­из­ве­дут в асес­со­ры, то есть в ранг премьер-май­ора; но сей чин мож­но по­лу­чить за от­ли­чие.

Солдат. За от­ли­чие?.. Да чем же и где пи­сарь мо­жет от­ли­читься?.. Да будь ты и сек­ле­тарь - все те за­пя­тая! У нас, брат, то­же есть в пол­ку кан­це­ля­рия и пи­са­ря - не ва­шим че­та, а от­ли­чия ниг­де не по­ка­за­ли.

Финтик. Ты рас­суж­да­ешь как сол­дат и от­ли­чие пос­тав­ля­ешь в том, ког­да ру­ку, но­гу или го­ло­ву по­те­ря­ешь; а бес­по­роч­ное про­хож­де­ние служ­бы, рев­ност­ное и усерд­ное при­ле­жа­ние к ис­пол­не­нию сво­ей долж­нос­ти - раз­ве не есть от­ли­чие?

Солдат. Нет, это обя­зан­ность и долг слу­жа­щих, а не от­ли­чие… Но во­ен­ная служ­ба, как ни го­во­ри, есть служ­ба слав­ная. Ну, ког­да ва­ша статс­кая служ­ба зна­ме­ни­та, за­чем вас на­зы­ва­ют подьячи­ми?

Финтик. Сие взя­то из древ­них пре­да­нии; но у нас, по граж­данс­кой служ­бе, есть мно­го по­чет­ных лю­дей, име­ю­щих статс­кие чи­ны и зва­ния.

Солдат. И ве­до­мо, как не быть? Но больше, я ду­маю, из та­ких, что слу­жи­ли пер­вее в во­ен­ной служ­бе, а пос­ле отс­тав­ки слу­жат уже в статс­кой. Та­ко­вы поч­тен­ны, да и по­де­лом, ибо они пос­вя­ти­ли всю жизнь свою на пря­мую царс­кую служ­бу, а не для то­го, что­бы выс­лу­жить чи­нок так, как ты.

Тетяна. А що, до­го­во­рив­ся? То-то: не тре­ба об со­бi ба­га­то в го­ло­ву за­би­ра­ти i ду­ма­ти, що ось ми-то!

Финтик. Что ж! В 1812 го­ду, во вре­мя на­шест­вия на Рос­сию Бо­на­пар­те, я хо­тел бы­ло пой­ти в опол­че­ние, но ба­тюш­ка и ма­туш­ка - ку­да!
– та­кой под­ня­ли га­лас и тро­хи не пос­лiп­ли од сльоз.

Солдат. Эда­ки ча­до­лю­би­вые!.. Пол­но об этом! Ска­жи-ка, па­нич, за­чем ты здесь и свой пост ос­та­вил?

Финтик. Я при­ехал в сие се­ло до­мой для сви­да­ния с ма­туш­кою и имею от­пуск на два ме­ся­ца, а здеш­нюю хо­зяй­ку по­се­щаю для ра­ди ску­ки.

Солдат. Смот­ри-ка, чтоб от ску­ки не за­ве­лись крюч­кот­вор­ные шаш­ни. Вить ва­ше братье - кра­пив­ное се­мя. У вас со­весть ку­по­ро­сом подп­рав­ле­на. Не­дол­го до бе­ды!

Тетяна. Не тур­буй­ся, мосьпа­не слу­жи­вий! Знаю я, ку­ди ви гне­те. Ви­бий­те хвiст об тин, - нуж­ди ма­ло, що чо­ло­вi­ка не­ма до­ма тре­тiй мi­сяць!

Солдат. Я, пра­во, дур­но­ва

ни­че­го не ду­маю… Од­нак, хо­зяй­ка, нет ли у те­бя че­во по­ужи­нать или хоть так пе­рех­ва­тить? (По­зi­хає, нi­би спа­ти хо­че).

Тетяна. Да­ле­бi не­ма. Я од­на со­бi жи­ву, то до страв ме­нi бай­ду­же: для од­ної ду­шi не­ба­га­то тре­ба.

Солдат. Ну, хоть го­рел­ки чар­ку! (Знов по­зi­хає).

Тетяна. Го­рiл­ки? цур їй! Я не знаю, ко­ли i в ха­тi бу­ла.

Солдат. Ну (по­зi­хає), так где ж мне спать ло­житься? Я ус­тал, а при­том и с пох­мелья, - смерть спать хо­чет­ся.

Тетяна. От­там у за­пiч­ку, ко­ли хо­чеш, бо тут нi­де бiльше.

Солдат. Лад­но! (По­зi­ха­ючи, здiй­має з се­бе пiд­су­мок та те­сак i вi­шає на стi­нi, пiд якою пос­та­вив був руш­ни­цю). Про­щай­те, доб­рые лю­ди! Бог с ва­ми! (На­бiк). Я вас подс­те­ре­гу! (За­хо­дить за лаш­тун­ки бi­ля пе­чi).

ЯВА III

Тi ж, без сол­да­та.

Финтик. Не­хай го­лод­ний око­лiє, не­год­ний азарт­ник!

Тетяна. А ме­нi жаль йо­го. Но за те, щоб не бу­шу­вав, не­хай спить не ївши. У нас лас­кою всього дос­та­неш, а кри­ком та ла­ян­ням нi­чо­го не вiзьмеш.

Финтик. Та це ж най­пер­шая за­маш­ка у мос­ка­ля, щоб на квар­ти­рi ха­зяй­ку на­ля­ка­ти, ха­зяїна ви­ла­яти i гар­ми­де­ру та­ко­го на­ро­би­ти, що не знаєш, де дi­тись… Ко­ли ж ми i як ве­че­ря­ти бу­дем?

Тетяна. Пож­дi­те, по­ки мос­каль доб­ре зас­не. В ме­не єсть пря­же­на ков­ба­са, пе­че­на кур­ка i пля­шеч­ка за­пi­ка­ної. Стра­ва стоїть у ко­мор­цi, пiд бод­нею, а за­пi­кан­ка - там (по­ка­зує) у за­ка­пе­лоч­ку… О! слу­хай­те: уже хар­чить…

Финтик. Од­на­ко ж ты с ним пос­ле од­на ос­та­неш­ся.

Тетяна. А вам що до то­го? До ме­не поп­ри­хо­дять дiв­ча­та, а ви до то­го ча­су по­си­ди­те у ме­не. Я ска­жу, що вас на­рош­не впро­си­ла ос­та­тись, щоб не са­мiй бу­ти з мос­ка­лем.

Финтик. А як ми нач­нем ве­че­ря­ти, а мос­каль про­ки­не­ть­ся?

Тетяна. То ми i но­го поп­ро­си­мо. Сер­ди­тим тре­ба угож­да­ти, а зло­го лас­кою бiльше ула­го­диш, як сва­ром.

Финтик. Прав­да… Тс!… Щось зас­ту­ко­тi­ло!

Тетяна. То, мо­же, вi­тер. (Прис­лу­хається. За лаш­тун­ка­ми чут­но го­мiн i го­лос, що об­зи­вається до во­лiв. Те­тя­на прис­лу­х­ається ко­ло вiк­на. Фин­тик, ви­ди­мо, зля­кав­ся).

Тетяна (пе­ре­ля­ка­но). Про­па­ла я! Чо­ло­вiк мiй приїхав з до­ро­ги!

Финтик (роз­пач­ли­во). Що ж ме­нi, то єсть, ро­би­ти? Де дi­тись?

Тетяна. Швид­ше лiзьте пiд при­пi­чок! Я зас­тав­лю вас зас­ло­ною, а як усi пос­нуть, то­дi ви­пу­щу над­вiр.