Москитолэнд
Шрифт:
Сжимая в руке наличные, я опускаюсь на колени и заглядываю под перегородку. Там, во второй кабинке, грошовый мокасин и гигантская кроссовка.
«Какого черта?..»
Медленно обувь сдвигается, и дверь распахивается, а оттуда мне улыбается Пончомен, лишь мельком глянув на деньги в моей руке:
– Привет, Мим.
Я так и застываю, не поднимаясь с колен, пониженная до роли Грудастой Блондинки в своем собственном слэшере [5] .
5
Слэшер –
– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю.
Задев ногой мое колено, Пончомен шагает к раковине и сует руки под струю воды. А я не могу припомнить, чтобы слышала звук смыва.
– О, по-моему, в дамской комнате куда спокойнее. Ты бы видела мужскую – прям не туалет, а гостиница. – Он вытирает ладони о пончо, затем поворачивается ко мне и наклоняет голову: – Я говорил от души, Мим. Твоя прическа чудесна. И в каком-то роде… неизбежна? Это правильное слово?
«Беги, Мэри. Ну же!»
Вернув способность двигаться, встаю, засовываю свои пожитки обратно в рюкзак и шагаю к двери:
– Я ухожу.
Пончомен преграждает дорогу:
– Не так быстро.
«Дыши, Мэри». Отбрасываю челку с глаз и пытаюсь запихнуть панику поглубже, глубже, глубже…
– Я закричу, – предупреждаю.
– А я расскажу о тебе.
Я вздрагиваю:
– Что?
– Я подслушал вашу с Эдом беседу – ты бы не стала пить «Хилл Бразерс Оригинальный» даже под угрозой смерти. Значит, банка, которую я только что видел, – он указывает на мой рюкзак, – не твоя. Следовательно, и ее содержимое тоже.
Его слова замораживают. Сначала сковывают льдом кишечник, потом корка расползается во все стороны, замерзают мои уши, локти, колени, пальцы ног – все конечности Мим, некогда теплой, а теперь сорокапятикилограммового ледяного чучела. До сего момента неудобную близость Пончомена сдерживали другие пассажиры и замки на дверях. Теперь остались только мы. Никаких девайсов, никаких буферов. Он выше, чем я запомнила, массивнее. Стоит передо мной, блокируя путь к безопасному стаду. Я ощущаю на себе его взгляд, как он скользит по волосам и вниз по телу, задерживаясь в неподобающих местах, и впервые за долгое время я чувствую себя беспомощной девчонкой.
Пончомен шагает ближе:
– А
Меня сотрясает дрожь, кости и вены наполняются тревогой – это первобытный инстинкт, Хищник против Добычи, передаваемый тысячами поколений женщин, которые, как и я, боялись неизбежного. Все мы видели кадры свидания гиены и газели, и оно всегда заканчивается одинаково.
– Такая красивая, – шепчет Пончомен.
Я закрываю здоровый глаз. В моих мыслях уборная растворяется в красноватой дымке, углы тускнеют, будто виньетка в старом артхаусном кино. Первым делом меняются ноги Пончомена – носки разномастной обуви рвутся, обнажая короткие острые когти. Брюки на коленях и бедрах трещат по швам, под дешевой тканью отчетливо видна каждая пульсирующая мышца. Пончо застывает, затвердевает, идет рябью и обращается крапчатой шерстью; тусклая и грязная, черно-оранжево-коричневая облезлая шкура отражает красный свет комнаты… И узрите: преображение Пончомена завершено! С единственным дополнением: клыки. Сначала один, а потом и второй прорастают из-под губы, будто молодые дубки в плодородной почве.
– Ничего не случится, – хрипит он. – Ничего такого, чего сама не захочешь.
И по его тону я понимаю – наверняка, – что не первая.
– Уберись на хрен с дороги.
Пончомен хватает меня за руку чуть повыше локтя:
– Зачем ты так говоришь?
«Кричи, Мэри».
– Ты слишком хороша, – шепчет он, склоняя голову ниже.
Чувствую его дыхание – точно такое пепельное и лживое, как я и представляла.
– Я знаю тебя.
Крик зарождается где-то в животе и уже собирается взлететь, вырваться, когда…
– Знаю твою боль, – продолжает Пончомен.
«Моя боль».
– Я хочу стать твоим другом, Мим.
«Меня зовут Мэри Ирис Мэлоун, и я не в порядке».
– А ты моим?
«Я коллекция странностей…»
Хватка Пончомена усиливается.
– Мы можем быть больше, чем друзьями.
«Цирк нейронов и электронов…»
Его теплое дыхание.
«На старт…»
Его холодные губы на моих.
«Внимание…»
Его язык…
«Марш!»
Где-то в глубине мой смещенный надгортанник находит пропитанную молоком хоккейную шайбу и, собрав каждую унцию полусырой говядины и лактозы, с небывалой мощью и точностью запускает рвотную массу прямо Пончомену в рот.
Конец ознакомительного фрагмента.