Московская бойня
Шрифт:
За поворотом машина нырнула в тень замерших в безветрии дубков. Дэви с тревогой вглядывался в подступающие к дороге заросли. Все-таки очень рискованно ездить по этим местам одной машиной. Хотя, с другой стороны, эскорт с охраной сразу привлечет внимание русской разведки. Он стал размышлять, каким объемом информации, касающейся предстоящего дела, располагали попавшие в плен грузинские офицеры. По всему выходило, что самый опасный в этом плане был полковник Тодуа. Этот человек работал в департаменте военной разведки J-2 Генштаба Грузии и, хотя занимал не особо высокую должность, располагал определенными сведениями. Он знал точное местонахождение лагеря, что на данный момент уже не актуально, места перехода и объекты на территории России, в отношении которых планировались диверсии. Он же участвовал в подготовке списков лиц, подлежащих устранению. Как правило, это главы администраций и милицейские
Машина резко повернула влево. Дэви едва успел схватиться за ручку. Его прижало правым боком к дверям.
Они затряслись по едва заметной в траве колее.
– Приехали, – проговорил всю дорогу молчавший водитель.
У дороги, из кустов, возник с непокрытой головой чеченец. Из кармана камуфлированной куртки торчала антенна портативной радиостанции. Он направил в сторону машины ствол автомата. Водитель надавил на тормоз. Машина встала, и все вокруг вмиг погрузилось в клубы нагнавшей пыли.
Дэви потянул на себя ручку, с трудом открыл массивную дверь и выбрался наружу.
Боевик забросил оружие на плечо и вышел навстречу. Это был Мажит Хасоев. Дэви знал имена всех чеченцев, мог пересказать основные моменты биографии каждого из них. Впрочем, все они были схожи и от этого легко запоминались. В свое время отцы или родственники вывезли их в Чечню, а сами вернулись назад. Многие погибли, пропали без вести, оказались за решеткой. Мажит не был исключением. В возрасте пяти лет его с матерью и еще с двумя братьями отец вывел через Аргунское ущелье в Грузию. Там, в одном из селений, оставил в доме с женой брата, после чего вернулся назад. Спустя два года пришло известие, что Хасоев старший погиб. Сейчас Мажиту уже девятнадцать. Он жаждет мести за отца, мечтает вернуться сам и вернуть мать на землю предков, поэтому готов воевать до победного конца. Этот парень почти не знал русского языка и с трудом говорил по-грузински. Дэви дождался, когда подойдет Садо. Между тем чеченец не спеша надел сшитый из камуфлированного материала жилет со множеством карманов, взял в руку автомат и только после этого подошел к Дэви.
– Спроси, как обстановка. – Дэви выжидающе уставился на Садо.
Чеченцы обменялись несколькими фразами. Садо повернулся к Дэви:
– Он ничего не знает. Его поставили сразу, как пришли сюда. Остальные в засаде. В лагере идет бой. Но сейчас стрельба стихла.
Словно нарочно, где-то вдали раздался треск автоматных очередей. Ухнула граната.
– Скажи водителю, чтобы отогнал машину в овраг и ждал там. – Дэви развернулся к Садо: – А Мажит пусть проводит нас к засаде.
– Он остается здесь, – покачал головой Садо. – Кто-то должен быть на дороге. Мы сами дойдем.
Дэви не понравилось, с какой легкостью чеченец возразил ему.
– Я думаю, это опрометчивое решение, – почти по складам проговорил Дэви. – Рядом идет бой. Там русский спецназ. Вы не подумали, что здесь может находиться еще группа?
– Не имеет значения, сколько пойдет сейчас человек, два или три. Один ствол ничего не решит. Я понимаю, если бы вы говорили о десяти моджахедах. Тогда другой разговор. – Садо вынул станцию и одними глазами улыбнулся. – Зато Мажит жить останется!
От такой шутки чеченца Дэви стало не по себе. Он снова вспомнил сон в машине и поежился. Как некстати он приснился! В отличие от Садо Дэви был в курсе, с какой серьезностью на протяжении многих лет в этом направлении занимаются институты многих стран мира. Что говорить, если у большинства уважающих себя глав государств имеется штатный астролог и экстрасенс.
Дэви отошел в сторону и постарался успокоиться. В это время Садо пытался связаться с человеком, который был старший в засаде. Наконец ему это удалось. Он уточнил место, отключился и посмотрел на Дэви:
– Надо идти.
– Они могут выслать за нами людей? – неожиданно для себя спросил Дэви.
– Здесь совсем близко, – снова заупрямился Садо.
Дэви примерно попытался
– Хорошо, – кивнул Дэви. – Пойдем.
Глава 4
С трудом продираясь сквозь заросли терновника, Антон добрался до противоположного края поляны и упал у основания дуба. Тут же в ствол шлепнула пуля. Антон чертыхнулся и переполз за следующее дерево. Немного приподнялся над землей, пытаясь определить, откуда стреляют. В тот же миг справа вздрогнули ветки кустов, и с характерным шелестом прошла еще одна пуля. Создавалось впечатление, что бандиты издеваются. Антон вжался в землю. Трава здесь была высокой, и если бы противник был на одном уровне, то наверняка не увидел бы его. А так для находящихся значительно выше боевиков окрестности лагеря как на ладони. Отойти в глубь чащи группа не может. В этом случае она теряет контроль над единственным пригодным для посадки вертолета клочком местности. Теперь основной вектор атаки противника был с направления, откуда вышли спецназовцы. По сути, группа развернулась и отбивалась от наседавших с тыла боевиков. Стропа и Туман уже спустились вниз. Если вначале они были относительно Антона справа, то теперь слева. Фланги поменялись местами. Джин с Шаманом тоже вынуждены были отойти. Визуального контакта с ними не было, но, судя по докладам и стрельбе, они были на уровне Антона. Группа сосредоточивалась на восточной части лагеря. Таким образом, у бандитов сложилось впечатление, что она отходит в ловушку. Но Антон не собирался уступать этот клочок свободного от деревьев места. Один уцелевший боевик может помешать посадке борта. Но как в этой ситуации удержаться, при этом не потерять людей и нанести максимальный урон противнику? Антон понимал, все происходившее – результат его ошибки. Он знал, гибель каждого офицера в этом случае ляжет тройным грузом на его плечи, но не терзал себя. Он умел, когда это требует обстановка, сконцентрироваться и заниматься своим делом. Некогда «рвать на себе волосы». Необходимо найти решение, чтобы с минимальными потерями выйти из сложившейся ситуации. Потом будет время терзать себя. Сейчас это только в ущерб делу.
Бандиты наседали. Двигаясь полумесяцем, огнем с высот они выдавливали спецназовцев все дальше и дальше. Разведчики старались стрелять наверняка. Боеприпасы быстро заканчивались. На какой-то момент натиск бандитов ослаб. На склоне, который оставили Стропа и Туман, загорелась трава. Огонь быстро поднимался вверх, иногда превращая в факелы небольшие сухие кусты. Дым заволок низину. В горле стало першить, глаза слезились. Но вскоре бандиты немного спустились и заняли более выгодные позиции. Складывалось впечатление, что большинство из них были в состоянии наркотического опьянения. К такому выводу Антон пришел, наблюдая за тем, с каким отупением они лезут вперед. На флангах дистанция сократилась до нескольких десятков метров. Иногда можно было детально рассмотреть лица. Антон выстрелил в грудь боевика, который попытался перебежать от дерева к дереву. Тот выронил автомат и упал.
Неожиданный вскрик и мат в головном телефоне заставил Антона замереть.
– Это Москит, – раздался голос доктора. – Лавра ранили.
Антон приподнялся на локтях. Прапорщик отошел и сейчас был у выезда с территории лагеря. Он облюбовал найденный там окопчик, по всей видимости, вырытый для караульного. Сейчас Антон был совсем близко с ним, но кусты и трава не позволяли увидеть его позицию.
В наушнике раздался стон и тяжелое сопение.
Антон отполз и, прикрываясь стволом дерева, встал. Тут же увидел Москита. Доктор выволок Лавра из окопа и тащил в глубь леса.
– Зачем?! – Антон зарычал от досады. То, что они влипли и сами затягивают на шее петлю не вызывало сомнений. Даже зная, что лезут в пасть хищника, ничего не могут поделать. Что и говорить, бандиты умело расставили ловушки. Наверняка не обошлось без помощи американских инструкторов.
– Командир, – голос Банкета был удручен. – У нас минус один.
– Кто?! – одними губами спросил Антон, заранее зная, что майор в паре с Котовым.
– Кот, – подтвердил его предположение Банкет.
– Шамиль, что с тобой? – прохрипел Джин.