Московские загадки
Шрифт:
Возвращение царевича в Россию стало настоящим ударом для Лопухина. В начавшемся следствии он один из главных обвиняемых. Следствие велось с редкой даже по тем временам жестокостью, под бесконечными специально разрешенными Синодом пытками. Приговор Лопухину последовал 19 ноября 1718 года: «…за то, что он, Авраам, по злонамерению желал смерти его царскому величеству», что радовался побегу царевича, а «также имел тайную подозрительную корреспонденцию с сестрою своею, бывшею царицею, и с царевной Марьей Алексеевной, рассуждая противно власти монаршеской и делам его величества, и за другие его вины, которые всенародно публикованы манифестом, казнить смертию, а движимое и недвижимое имение его все взять на государя».
Казнь состоялась в декабре
Оставшиеся после казненного два его сына – Авраам (иначе называвшийся, подобно своему деду, другим именем – Федора) и Василий – были восстановлены в правах владения конфискованными поместьями только после появления на престоле их двоюродного племянника, сына царевича Алексея – Петра II.
Авраам-Федор женился на дочери прославленного маршала петровских лет Б.П. Шереметева – Вере Борисовне. Тем самым их сын Василий Аврамович приходился родным племянником Наталье Борисовне Шереметевой, вышедшей замуж за экс-фаворита Петра II – князя Ивана Алексеевича Долгорукова, – разделившей с ним страшную сибирскую ссылку и пережившей наступившую через десять лет ссылки казнь мужа. Двоюродному брату В.А. Лопухина и единственному здоровому сыну несчастной княжеской четы князю Михаилу Ивановичу Долгорукову принадлежало соседнее с Щедрином Новоивановское.
И снова появлялись литературные интересы все того же круга Василия Львовича Пушкина. Сын и наследник М.И. Долгорукова, князь Иван Михайлович был достаточно известным поэтом. Все в том же «Приятном и полезном препровождении времени» появляются его стихи «В последнем вкусе человек», «Параша», в «Аонидах» – «Глафире». И.М. Долгоруков печатается и в сменившем этот журнал издании «Иппокрена, или Утехи любословия», выходившем в Москве в течение 1799–1801 годов, в который переходят А. Воейков, Г. Державин и куда отдают свои сочинения В. Жуковский, А. Аргамаков, П. Кайсаров.
Никто из исследователей не сомневается в том, что окружение Захарова породило интерес Пушкина к Смутному времени и образам эпохи Бориса Годунова. Но так же живо он мог здесь почувствовать и дыхание петровского времени. Наряду с Лопухиными оно воплощалось и в других не менее колоритных именах.
Еще одно село – Яскино, сегодня вошедшее в черту города Одинцово. Его получает в качестве приданого своей жены младший сын казненного Авраама Федоровича Лопухина – Василий Абрамович, один из заслуженных русских военачальников. В свое время он был выпущен из Кадетского корпуса прапорщиком, в годы правления Анны Иоанновны сражался под командованием Миниха, в частности с турками. При Елизавете Петровне в чине генерал-майора воевал со шведами. Семилетнюю войну провел в армии Апраксина, в битве при Гросс-Егерсдорфе командовал левым крылом, получил три пули, от которых и скончался. Через несколько лет его тело было перевезено в Андреевский московский монастырь, родовую усыпальницу Лопухиных начиная с родителей царицы Евдокии Федоровны.
Но совершенно особый интерес представляет рано скончавшаяся супруга генерала – Екатерина Павловна, урожденная Ягужинская. Внучка органиста лютеранской церкви в Москве, дочь сановника петровских времен, она в детстве пережила тяжелую семейную трагедию. Вновь открытые архивные материалы рассказывают о том, как П.И. Ягужинский пытался избавиться от ее матери, дочери почт-директора Федора Аша. Сначала Анна Федоровна была удалена в монастырь под предлогом душевного расстройства. С согласия Петра I Синод оформил развод супругов в 1722 году с условием содержания Анны Федоровны за счет бывшего мужа. Ягужинский спустя полгода женился на богатейшей невесте – Анне Гавриловне Головкиной. Сразу после смерти Петра I он стал добиваться отправки Анны Федоровны в один из северных монастырей. И тогда ее защитником выступил член Синода, хранитель тайны завещания
Материалы Синода и так называемого «Дела Маркела Родышевского» в архиве Тайной канцелярии позволяют уточнить распространенную ошибку о том, что разведенная супруга Ягужинского носила фамилию Хитрово. Другую ошибку позволяют исправить земельные ведомости, связанные с деревней Подушкино. Речь идет о родных жены Василия Аврамовича Лопухина – княжны Александры Петровны Гагариной. Благодаря ее брату Гавриилу Петровичу, женатому на сестре писателя А.Ф. Воейкова, круг друзей Воейкова бывал у них в доме, как и они сами в Подушкине. Хотя многие авторы называют жену Гаврилы Петровича урожденной княжной Щербатовой, земельные документы опровергают эту версию, как, впрочем, и… надгробная надпись на ее могиле в Новоспасском монастыре Москвы.
Воейковы связаны с Подушкиным со второй половины 1760-х годов. Они ставят здесь каменную церковь Рождества Христова. Одноэтажный деревянный барский дом имел регулярный парк и хороший плодовый сад. Поместье располагало мельницей «о двух поставах» на речке Семынке. Числилось в нем больше полутораста крепостных.
В Подушкино приезжает Прасковья Федоровна Гагарина, урожденная Воейкова, а также будущий писатель Александр Федорович Воейков, сначала учившийся в московском университетском благородном пансионе, кстати сказать, вместе с В.А. Жуковским. В захаровские годы Пушкиных он приобретает известность как литератор: в 1806 году в «Вестнике Европы» выходит его нашумевшее «Послание к Сперанскому об истинном благоденстве». В 1809 году выходит его перевод труда Вольтера «История царствования Людовика XIV и Людовика XV», спустя два года – «Образцовые сочинения в прозе знаменитых древних и новых писателей». В 1815 году он становится мужем племянницы Жуковского, Александры Андреевны Протасовой, и принесет много зла и ей самой, и особенно Жуковскому.
Кажется, трудно найти хоть одного в «шумной толпе соседей» Захарова, который бы не имел отношения к литературе. С родным домом жены в известной мере связана литературная деятельность Гаврилы Петровича Гагарина, сенатора (с 1786), члена Государственного совета, директора Заемного и Вспомогательного банка, министра коммерции во времена Александра I. Он умеет сочетать ловкость чиновника и царедворца с религиозным фанатизмом и… редкой фривольностью. Если в энциклопедических словарях с его именем связываются вышедшие в Москве в 1809 году такие сочинения, как «Акафист апостолу и евангелисту Иоанну», «Акафист с службою и житием Дмитрия Ростовского» или «Служба преподобному Феодосию Тотемскому», то библиографические справочники указывают и вышедшие в Петербурге в 1811 году «Эротические стихотворения», и изданные там же двумя годами позже «Забавы уединения моего в селе Богословском».
Своеобразную широту взглядов заимствовал у родителей и единственный сын Гагариных – Павел Гаврилович. Боевой офицер Суворовской армии, он соглашается прикрыть своим именем связь Павла I с Анной Петровной Лопухиной. Несмотря на предельную покладистость супруга, Павел испытывал к нему приступы бешеной ревности, от последствий которой чету молодых Гагариных спасла только скорая кончина императора. Гагарин немедленно получил назначение к одному из европейских дворов в качестве посланника. Но семейная жизнь его оказалась недолгой. В 1605 году экс-фаворитки не стало, а законный супруг поместил на ее надгробии в Александро-Невской лавре благодарственную надпись, называя жену своей «благодетельницей». В тяжелейшем душевном состоянии он заканчивает свою книгу «Тринадцать дней, или Финляндия» – описание путешествия в свите Александра I из Петербурга в Або. Изданная в Москве в 1809 году, а затем на французском языке в Петербурге, это была одна из книг, которые, по выражению Н.И. Новикова, «весьма похвалялись современниками».