Московский хор
Шрифт:
Лика
Они пережили смерть дедушки… Переживут, ничего, и это. Эра, пойдёшь работать. Дедушка умер… вот беда… Вадим Михалыч умер.
Михал Михалыч (просыпаясь)
Я был его брат. Самые лучшие слова, какие только можно выразить.
Лика
Михаил, устрой Эру на работу. Она инженер.
Михал Михалыч
Сейчас трудно, массовые увольнения из армии. В школу, преподавать
Нета
Люба, шаска бужи шачто бумы шабу будем шапо булучать шапа буёк!
Люба
Проживём, мы же будем прикреплены к столовой! Будем брать сухим пайком. Как и до войны.
Лика
Никакой паёк не заменит детям отца, жене мужа. Эра, поезжай в Березай, вымоли, выклянчи у него прощения и роди ребёнка! У тебя четверо будет, у неё один, да дрова, да колодец! Эра, валяйся у него в ногах! Никто не даст ему развода!
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Картина седьмая
Репетиция хора.
Станислав Геннадиевич
Повторяю: до фестиваля остаётся — до всесоюзного три месяца, до Всемирного фестиваля молодёжи и студентов пять. Старики, вам слово.
Скорикова
Станислав Геннадиевич, сначала вот.
Медленно.
Мы скорбим по поводу гибели в командировке в Канаде Володи Гречанинова. Просьба встать. Просьба садиться. Станислав Геннадиевич, остаётся открытым вопрос о первых тенорах. В оперной студии медработников есть Туманский, но он не лирический, а драматический тенор. Стоит вопрос этот обсудить. Туманский вроде бы ставит условия, он поступает в Гнесиных на вокальное, зная, что вы, Станислав Геннадиевич, являетесь доцентом Гнесиных…
Станислав Геннадиевич
В рабочем порядке! Итак, до фестиваля считанные месяцы и двенадцать занятий. На дворе март тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года. Костюмы не сшиты. Вопрос с делегатами на фестиваль международный остаётся открытым до победы на всесоюзном фестивале. Подчёркиваю, до по-бе-ды. Тем не менее, альтов двадцать, первых альтов пятнадцать при норме десять. Альты, будьте старательны, боритесь за право. Это творческий конкурс. Сулимова, опять пошла опаздывать. Правда, уже бросили мы дудеть. Уже не солируем. Хорошо, мощно звучит Сулимова в форте, пиано надо подработать, учись у стариков. Перерыв. Баранова, подойдёшь ко мне.
Баранова подходит.
Баранова, пропущено два месяца. Учти.
Галя
Станислав Геннадиевич, я два месяца промокала в больнице, я упала с поезда.
Поднимает
Зашивали.
Станислав Геннадиевич
Мы прошли новые вещи, возьми у Сулимовой партии, она выучила.
Лора
Я дам, Станислав Геннадиевич.
Лора и Галя отходят.
Слушай, ты где была?
Галя
Где была, там нету.
Лора
Слушай, мы столько новых вещей прошли, кошмар.
Галя
Скажи, у тебя хата ещё свободна?
Лора
Да вообще-то их вот-вот выгонят к нам, они надоели там страшно. Все мечтают, чтобы их оттуда выгнать. Но пока ещё не выгнали. Так что их комната ещё есть. Я там живу одна. А что?
Галя
Меня позавчера из больницы выписали, я сидела ночь на междугородней. День спала в метро. Поехала к своей квартирной хозяйке, она сказала, твоя койка свободна, но деньги вперёд за три месяца, как всегда. А у меня как раз денег-то сейчас нет.
Лора
Кошмарики. А этот дурак Поляков из вторых теноров ко мне подходит, говорит: хотите пойти на балет «Коппелия» в филиале Большого? Я говорю: почему же. Дал билетик. Я пошла. Место было стоячее, над сценой, второй ярус. Видно было только сверху. Прыгнет она, а к нам пыль летит, на зубах скрежещет.
Галя
Поляков урод. Я бы с ним не согласилась пойти на балет.
Лора
Так он не пришёл! Я там одна простояла. В воскресенье я пришла на хор, отдала ему семь рублей. Видно, он купил себе билетик, а выкидывать жалко, он мне продал.
Галя
А как я в больницу-то попала, знаешь? Ну, в общем, я устроилась работать в передвижной такой состав, чинили пути, знаешь? В вагончиках жили. Ну вот. Ну и конечно, они там меня не приняли. Я из университета! Да вообще ужас.
Откашливается.
У нас в вагончике жило пять баб, а спали…
Пауза.
…девять человек.
Лора
Мест не хватало?
Галя
Не то. К ним ночевать четверо мужиков ещё приходило. Я одна спала, остальные по двое.
Лора
Кошмар. Ленская в анатомичке стоит, плачет, её девки окружили, она замуж выходит. Чтобы отдаться Рыжему, у нас такой Рыжий есть, но он женат. Он один раз подходит ко мне и говорит: «Три рубля нет?» Я растерялась и говорю: «Нет». А у самой было. Гордость заела.