Московский вектор
Шрифт:
– Все улажено. Властям не к чему придраться, – заверил встречающий.
– Замечательно. – Бывший офицер «Штази» одобрительно кивнул. – А оружие? Все приготовил?
– Да, лежит в багажнике.
– Покажи.
Низкорослый повел Ланге и остальных членов команды к машине, открыл багажник и театрально отступил, давая возможность прилетевшим лучше рассмотреть содержимое пяти металлических ящиков.
Ланге зловеще улыбнулся, обводя взглядом уложенные в футляры пистолеты-пулеметы «Хеклер-Кох», пистолеты «вальтер», патроны, блоки пластичных взрывчатых веществ, детонаторы
– Цель уже намечена? – полюбопытствовал низкорослый.
Тонкие губы Ланге напряглись.
– Пока нет. – Он нахмурился, закрыл багажник и отступил на шаг назад. – Но, надеюсь, очередной приказ из Москвы не заставит себя долго ждать.
Казахстан
К северу от реки Деркуль тянулась цепь низких бесплодных холмов. На вершинах темнели редкие чахлые деревца, склоны покрывала лишь длинная сухая трава. По другую сторону реки далеко на юг и восток простиралась равнина. Это был северо-западный край безграничных казахских степей.
Старший лейтенант спецназа Юрий Тимофеев лежал, прячась в бурой траве, за одной из вершин. Загорелая кожа и коричневые пятна камуфляжного костюма почти сливались с природными красками земли, поэтому рассмотреть Тимофеева с расстояния более двадцати метров было практически невозможно. Он снова приставил к глазам бинокль, внимательно рассмотрел магистраль и железнодорожные пути, проходившие параллельно реке.
По прошествии минуты опустил прибор и взглянул на товарища, что лежал рядом.
– Время: семь часов ноль минут. Замечены два десятитонных грузовика, оба гражданские, один автобус, почти весь заполнен людьми. Черная «Волга» седан, возможно, правительственная. Движутся на восток, в сторону Уральска, на скорости примерно восемьдесят километров в час. В западном направлении не едет никто.
Второй военный, прапорщик Паузин, аккуратно записал данные в блокнот, продолжая список, который они вели во время наблюдения за дорогами последние сорок восемь часов.
– Есть, командир, – пробормотал он.
– Сколько нам еще тут торчать? – пробрюзжал третий спецназовец, тот, что лежал сбоку с автоматом «АКСУ-74».
– Сколько понадобится, Иван, – резко ответил Тимофеев. – До тех пор, пока не поступит новый приказ из штаба. – Он провел рукой по небольшой портативной рации в траве.
Трое российских военнослужащих, закаленных бесконечной войной в Чечне, были специальной разведывательной группой. Через границу с Казахстаном перебрались позавчера и установили наблюдательный пост за важным участком железной дороги. В их задачи входило фиксировать все проезжающие мимо транспортные средства, уделяя особое внимание военным либо пограничным. До настоящего момента таковых на горизонте появились единицы. Немногочисленные, бедно оснащенные казахские войска
– Только время здесь зря теряем, – продолжал ворчать третий боец, сержант по фамилии Белуков.
– Ты предпочел бы гоняться за моджахедами? – с усмешкой спросил Паузин, напоминая приятелю о службе в Чечне.
– Тьфу ты! Нет, конечно. – Белуков передернулся. Их последняя командировка в Чечню была настоящим кошмаром – непрерывной чередой засад и рейдов. – Но в этой операции я не вижу никакого смысла. Если бы мы планировали на них напасть, тогда понятное дело. Но на кой черт нам это захолустье? – Он обвел рукой пустынную степь, уходящую в серую тускло освещенную даль.
– Когда-то Казахстан принадлежал нам. Почти половина местных жителей – этнические русские, наши родственные души, – негромко произнес Тимофеев. – И потом, тут богатейшие залежи нефти, природного газа, боксита, золота, хромовой руды, урана – президент Дударев мечтает вернуть все это…
Он внезапно замолчал, услышав тихое лошадиное ржание. Повернул в изумлении голову. Подчиненные последовали его примеру. С вершины холма на них испуганно смотрел мальчик лет двенадцати-тринадцати.
На нем была длинная шерстяная куртка, белая рубаха и широкие коричневые брюки, подвязанные на поясе. Он держал за поводья лохматого степного пони, увлеченно поедавшего сухую траву. К седлу были привязаны постельные принадлежности в скатке, палатка и запасы еды.
Российские военные осторожно поднялись на ноги.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Тимофеев, почти незаметно придвигая руку к кобуре на боку. – А?
– Мы с отцом объезжаем территорию, готовимся к весне, – быстро проговорил мальчик, по-прежнему тараща на военных глаза. – Чтобы знать, где для скотины больше корма, где хорошие водопои.
– Отец с тобой? – спокойным тоном поинтересовался Тимофеев.
– Нет. – Мальчишка с гордостью покачал головой. – Он поскакал на запад. За этот участок в ответе я.
– Какой хороший сын, – рассеянно похвалил старший лейтенант, доставая пистолет – «Макаров» с глушителем. Отправив в патрон патронник, спецназовец прицелился и нажал на спусковой крючок.
Пуля вошла мальчику в грудь. От удара его отбросило назад. Он сильнее расширил глаза – теперь от ужаса, – уставился на рубашку, вспыхнувшую алым от хлынувшей из раны крови. И медленно осел на колени.
Тимофеев снова выстрелил – на сей раз в голову жертвы. Казахский ребенок содрогнулся, упал и свернулся калачиком на мертвой траве.
Пони в отчаянии взвыл. Напуганный медным запахом свежей крови, подался назад, сгибая задние ноги, резко развернулся и помчался прочь. Белуков закричал и пустился вслед за беглецом, а забравшись на вершину холма, поднял автомат и прицелился.
– Отставить! – скомандовал, подскакивая к подчиненному и опуская его оружие, Тимофеев. – Только шум поднимешь. Чем дальше осел умотает, тем для нас же лучше. Когда казахи хватятся мальчишки, не поймут, откуда начинать поиски.
Белуков кивнул, молча соглашаясь с командиром.