Москва подземная
Шрифт:
— На мне оборвалась династия, — сокрушался Иван Александрович. — До войны мы промышляли в ближних подмосковных селениях. А когда я вернулся с фронта, многие те селения слились с Москвой, заводопроводились, и наша профессия стала не нужна. Хотя кое-где еще и в столице сохранились колодцы. Только обветшали они, поусохли.
Я удивленно взглянул на собеседника.
— Люди в космос летают, а в Москве древние колодцы?
Иван Александрович не ответил. Может, нахлынули воспоминания.
Но через минуту-другую оживился и заговорил:
— Мой отец имел домик на Пресне, по соседству
— А что означает это слово? — поинтересовался я.
Иван Александрович пожал плечами.
— Не знаю. Но примечательно: мастера-колодезники в старину тоже произносили «ум-мау». Только не для предсказаний, а для определения, болен или здоров колодец.
Я недоверчиво взглянул на старика: говорит о неодушевленном, будто о живом человеке. Может, подшучивает?
Нет, лицо собеседника оставалось серьезным.
— А ты как думал? Колодцы тоже болеют. Портится или уходит вода, гниют деревянные обклады, засоряются, или сбросят в него всякую дрянь… Бывало, и трупы извлекали. Но убийцы, которые таким мака-ром избавлялись от следов преступления, долго не гуляли по свету. Не знаю уж, как так выходило: вскорости поджидала их лютая смерть. Вода все помнит, вода обидчива, а колодезная — особенно.
В старину у колодцев собирались бабы и девки — и давай судачить, секретами своими делиться. И невдомек бестолковым, что сказанные слова надолго сохраняются в воде. А ведьмы и колдуны этим пользовались: извлекали оттуда все бабьи тайны себе на пользу.
И в наших артелях находились знатоки, умевшие выведать из колодцев все, что было при них сказано.
Иван Александрович взглянул на меня лукаво, словно хотел выяснить, верю ли ему. Уловив мою заинтересованность, продолжил:
— На Руси хоть и уважали наш промысел, а все равно шептались, что мы водимся с нечистой силой. Наверное, не случайно и мастеров-копателей, и духов, которые обитали в колодце, называли одним и тем же словом — «колодезники». Да мы и не обижались, если кто-то намекал на нашу связь с нечистой силой. Иной раз и сами запускали подобные слухи. Были среди нас умельцы не только искать подземные воды и возводить срубы. Иные могли из человека всякую хворь изгонять. У каждого источника свой состав воды. Вот наши лекари и выбирали, каким пользоваться от той или иной болезни.
— А не хотите записать эти сведения? Может, целебные колодцы Москвы еще послужат людям? — перебил я.
Иван Александрович махнул рукой.
— Сам писать не буду. Не по мне такая работа. Вот закончу дачный сезон, вернусь в город — заходи. Вдруг в самом деле — расскажу полезное, а ты запишешь…
На том и простились. Конечно, в тот день я не мог знать, что больше мы никогда не увидимся.
Как мне рассказали потом, в свой последний час Иван Александрович присел у колодезного сруба, провел ладонью по бревнам и больше уже не поднялся. Может, именно так и должен уходить настоящий мастер-колодезник?
ВОДЫ ЧАРУЮЩАЯ СИЛА
Священны, о Москва,
Твоих красноречивых стен:
Они скрижаль бытописанья
Богатых славою времен…
В тебе и новый мир, и древний.
В тебе пасут свои стада
Патриархальные деревни
У Патриаршего пруда…
Поившая своей волною
Давно минувшие века,
Там вьется светлой полосою
Смиренная Москва-река.
«Живоносный источник»
В славянских и древнерусских верованиях, наряду с воздухом, землей и огнем, вода считалась основой мироздания.
У многих народов мира есть легенды, сказки, предания о «живой» и «мертвой» воде. Согласно поверьям, людей с их помощью превращали в животных и отгоняли от них нечистую силу, возвращали молодость.
В предании о возведении в Константинополе храма «Живоносный источник» говорится, что будущий император Лев I однажды повстречал возле рощи умирающего от жажды слепого старика. Лев хотел напоить калеку, но поблизости не оказалось ни реки, ни озера, ни ручья.
И тогда из лесной чащи раздался голос: «Войди в рощу, там ты найдешь живую воду… Утоли жажду немощного. Смочи ему глаза, и он прозреет. А кто Я, здесь живущая, ты скоро узнаешь. Я помогу тебе соорудить на этом храм во имя Мое, в котором все благочестивые, с верою ко Мне притекающие, будут получать исполнение своих благих желаний и исцеление от недугов…».
Лев выполнил наказ, и чудо произошло — слепой прозрел. Впоследствии император повелел возвести над чудотворным источником храм в честь Богородицы. А сам ключ, бьющий из недр, получил название Живоносный.
Жители Москвы особо почитали икону Богоматери «Живоносный источник», на которой она изображалась с Младенцем Иисусом, сидящим в купели.
Списки с этой иконы люди часто брали с собой, отправляясь на поиски целебных источников.
Не случайно здоровье человека связывали с качеством воды. И распространенным приветствием в старину являлось пожелание: «Будь здоров, как вода!»
Ни в древности, ни в Средние века даже знахари и лекари не знали, что вода из глубин земли обладает повышенным содержанием химических элементов, газов, радиоактивностью. В ее формировании большую роль играют микробиологические процессы подземного мира. Так называемый московский артезианский бассейн имеет водоносные горизонты в девонских, каменноугольных и пермских отложениях. Недра нашей столицы изобилуют минеральными, сульфатными, хлоридно-натриевыми водами.
Еще в XVI веке в Москве минеральную воду брали не только на поверхности, но и спускались за ней в пещеры. Целители прописывали ее своим пациентам. А расположение подземных источников держали в секрете.
Благодарили и возводили часовни
На территории Москвы к началу XXI столетия насчитывалось более тридцати артезианских родников. Люди верующие считают их священными, атеисты ищут научное объяснение целебным свойствам воды.
А может, правы и те и другие?