Москва сталкеров
Шрифт:
– Сейчас победил я. Получается, счет 2:2. Мы могли бы остановиться на этом и объявить ничью, – уже не так уверенно сказал Рейден.
– Мне бы тоже не хотелось, чтобы кто-то из нас проиграл. И да, здесь опасно. Однако это дело чести. Мы поспорили и должны довести дело до конца. Осталось всего одно, последнее испытание, которое покажет, кто из нас более крутой сталкер, а кто должен будет отказаться от своего образа жизни. Закончим, – упрямо протараторила Ворона.
– Что ж. Будь по-твоему… – сдался Рейден. – Но на ТЭЦ лучше не ходите – там сегодня жесть. Давайте лучше
Игорь все это время молча, злобно сверкал глазами, но теперь не выдержал.
– Нет! – заорал он.
– Почему? – недовольно и широко распахнув глаза, спросила Ворона.
– Мы обещали твоей маме сегодня явиться трезвыми к ужину, – прошипел Игорь. «Надо было сразу бить в торец. А теперь уже поздно», – подумал он при этом с горечью.
Было очень заметно, как утопающий хватался за соломинку, придумывая это объяснение прямо на ходу. Именно поэтому ни Рейден, ни Ворона не стали с ним спорить и еще раз поднимать эту тему. Просто все вместе вполне благополучно дошли до люка, через который сюда попали, выбросились и разъехались по домам {9}.
Глава 7. Ворона. Метро-2
«Подготовительные процедуры выполнены: ты поел, выпил чаю, сходил в туалет, – Ворона будто чеканила каждое слово. – Кажется, любая мелочь предусмотрена, и ничто не должно помешать нашему эксперименту, Рейден.
В комнате я поставила два стула – один напротив другого. Ленты, веревки, пояса от моих платьев положила рядом на полу – понадобится и то, и другое, и третье. Мы оба спокойны и готовы. Можно приступать.
Я буду проговаривать все, что делаю, а ты слушай меня внимательно, но сам не произноси ни слова. Только в том случае, когда не сможешь больше терпеть, или тебе надоест, или просто захочешь остановиться, – скажи «хватит». Тогда я немедленно перестану. Интересно, как далеко мы сможем зайти? Дойдем ли до конца?
Если ты готов к тому, чтобы я тебя связала, кивни… Хорошо.
Я беру пояс от своего льняного летнего платья и связываю им твои руки за спиной. Не слишком туго, чтобы кисти не затекли. Но и не слишком свободно, чтобы ты не мог освободиться самостоятельно. Теперь я обхватываю твою правую щиколотку веревкой и привязываю ее к правой ножке стула. То же самое делаю с левой.
Есть еще широкая шелковая лента. Я могла бы завязать ею рот. Но мне хочется видеть каждый миллиметр твоего лица во время испытания, чтобы не пропустить ни одну эмоцию. Мне любопытно, как будут выглядеть твои губы, если ты заплачешь. К тому же ты обещал, что и так не будешь говорить, и я тебе верю.
Все, что мы делаем, имеет непосредственное отношение к тому, насколько мы друг другу доверяем. В какой-то момент тебе может показаться, что я слишком жестока. Как только ты попросишь меня остановиться – я сделаю это, но тогда сразу станет ясно: доверие бесповоротно подорвано. Помни: ты не просто так согласился на мои условия и сидишь сейчас здесь связанный.
Еще раз хочу напомнить: все, что произойдет в этой комнате в ближайший час, может непоправимо повлиять на наши отношения. Может
Спрашиваю в последний раз: готов ли ты к пытке? Действительно ли хочешь узнать, насколько я могу быть жестока? Сможешь ли терпеть боль? Если не передумал, кивни… Хорошо. Тогда начнем. Все по порядку.
Я подхожу к письменному столу, выдвигаю верхний ящик и достаю оттуда небольшую стопку листов А4. Ты боишься порезов от бумаги? Представь себе это ощущение. Гораздо неприятнее, чем слегка полосонуть по себе ножом, случайно уколоться иголкой или даже немного порвать кожу об острый край консервной банки. У бумажных порезов есть что-то общее со звуком гвоздя по стеклу, или фонящего микрофона, или трения пенопласта.
Задвигаю ящик, иду обратно к тебе. Забираюсь на свой стул вместе с ногами, усаживаюсь по-турецки. Теперь я тебе немного почитаю».
Дальше следовал рассказ обо всех страданиях, которые пережила Ворона после того, как Рейден оставил ее три года назад.
Сейчас она, конечно, была совершенно одна, и даже не в помещении, а на улице. Игорь заболел, и Ворона шла в аптеку, предаваясь мечтам по пути. Она до того зафантазировалась, что действительно произносила все это вслух. Благо людей кругом было немного, и никто не обращал на нее внимания.
В последнее время она полюбила представлять себе различные ситуации, будто бы Рейден попросил у нее прощения и просит быть вместе, а она не знает, что решить. Ворона придумывала всякие ситуации, где смешивалась эротика и ее боль. Ей нравилось терзать себя таким образом.
Вот и сейчас она придумала историю, как свяжет Рейдена и надругается над ним. Только не физически, а морально – прочитает ему о своей боли, и это станет для него настоящей пыткой. «А может, ему будет наплевать, он только посмеется надо мной», – вдруг подумала она, но тут же отбросила неприятную мысль.
«Что-то Алика не слышно уже почти неделю, забыл он, что ли, о последнем решающем задании. Или специально нас мучает, – переключилась она на другое, менее мучительное. – Наберу, пожалуй, его сама».
– Наконец-то, – прохрипел Алик таким тоном, будто всю эту неделю только и делал, что сидел у телефона в ожидании звонка Вороны. – Могла бы и пораньше догадаться, что перед последним заданием нужно уважить арбитра и позвонить ему самостоятельно. Никаких загадок на этот раз не будет. Но тем не менее испытание я сочинил вам, мягко говоря, сложное. Нужно заброситься в метро в районе «Маяковской», найти гейт в Метро-2 и выброситься в районе «Театральной».
– Но я не знаю, где там гейт в Д-6!
– Вот и найдете – в этом смысл. В качестве доказательства буду ждать фотографии на электропочту. Можете идти вместе, победит тот, чьи снимки будут красивее.
– Сложно!
– Вперед! – И Алик бросил трубку в своей излюбленной манере.
«Ммм, вместе, да еще и Игорь очень кстати заболел…» – подумала Ворона и написала о последних новостях Рейдену в смс. Позвонить у нее все-таки не хватило духу, несмотря на то что повод был очень важный.