Москва в улицах и лицах
Шрифт:
Усадьба Гончаровых простиралась между Большой Никитской (где теперь владения 48 и 50), Малой Никитской и Скарятинским переулком. Но застроена была она, как в деревне, сплошь деревянными одноэтажными строениями, фасад главного дома с антресолями выходил торцом к проезду и тремя окнами смотрел на лавку гробовщика. Каждый день влюбленный Пушкин проезжал по улице, следуя на Пресню, к Ушаковым, Елизавете и Екатерине. Со стороны могло показаться, что он ухаживает за сестрами, на самом деле визиты проистекали столь часто, чтобы проехать лишний раз мимо окон невесты. Руку и сердце "Мадонны" пришлось долго завоевывать не столько в поединке с возлюбленной, сколько с будущей тещей, озабоченной отношением императора к жениху
Усадьба Гончаровых не дожила до наших дней, слишком она выглядела патриархальной для центра Москвы. Но в целом Большая Никитская относится к числу улиц, которым несказанно повезло. Она первая на нашем пути, где целы три храма. Потери понесла площадь Никитских ворот, где пощадили единственное угловое здание бывшего кинотеатра "Унион", о нем - впереди. Но улица в целом хорошо сохранилась.
На месте Опричного двора, княжеских и боярских усадеб времен Ивана Грозного, бояр Романовых в эпоху Петра и позже Большая Никитская застраивалась каменными домами в европейском стиле.
В Москве нет другой улицы, где столько зданий классической архитектуры. Это дало основание искусствоведам утверждать: "Лишь малое число улиц сохранило от прошлой истории не черепки, а столько памятников и в такой полноте", как на Большой Никитской.
Под номером 1 - всем известный Манеж. Воротами улицы служат здания Московского университета, образующие вместе с ним редкой красоты ансамбль классицизма.
В купленном казной доме князя Репнина оборудовали Актовый зал, аудитории, библиотеку, общежитие для студентов. Теснота одолевала. Профессора попросили Екатерину II отвести Университету "другое способное место", указывая при этом на Воробьевы горы. Но решено было развиваться у стен Кремля. Матвей Казаков в 1793 году возвел на углу Большой Никитской и Моховой замечательное здание в классическом стиле. После пожара 1812 года его восстановил в стиле ампир Доменико Жилярди, сохранил общий план, масштабы и назначение главных помещение.
За восьмиколонным портиком главного фасада расположен Актовый зал. Его площадь 316 квадратных метров, высота 15 метров. Купол кажется высоким, как свод неба. Стены и потолок расписаны на античные сюжеты. Видели эти стены всех великих сынов России трех веков. В нем прошло 170 выпускных актов. Принятый в члены Общества любителей российской словесности Лев Толстой произнес речь, читал здесь главы из "Анны Карениной" и повесть "Смерть Ивана Ильича".
В январе 1894 года, в дни работы съезда русских естествоиспытателей, присяжный поверенный Владимир Ульянов присутствовал на заседании секции статистики, он использовал материалы съезда в монографии "Развитие капитализма в России".
На этаже, где теперь музей антропологии, была Большая аудитория словесного отделения. В ней слушали лекции Лермонтов, Тютчев, Белинский, Герцен, Гончаров... Пушкин присутствовал в этой аудитории на лекции профессора Давыдова о "Слове о полку Игореве" и потом дискутировал с профессором Каченовским о подлинности сочинения.
Святое место! Помню я как сон,
Твои кафедры, залы, коридоры,
Твоих сынов заносчивые споры...
Это писал бывший студент Лермонтов, хорошо запомнивший Круглый зал, помещавшийся на втором этаже описываемого Старого здания, где читали лекции крупнейшие историки и филологи ХIX века.
(Повезло предкам на профессоров! Погодин, Грановский, Соловьев, Буслаев, Веселовский! Каких ничтожеств пришлось слушать в Круглом зале студентам факультета журналистики, где я отмучился пять лет, общаясь с выпавшими из телеги партийно-советской печати бывшими редакторами, отправленными за алкоголизм и глупость воспитывать племя молодое в аудиториях созданного по воле Сталина факультета. Антропов, Сафонов, Худяков... Чему могли научить эти сталинские доценты?
– Ты за кого болеешь?
– За Бронштейна.
– Ты что? Да он - жид!
– Так ведь Ботвинник тоже!)
Новое здание построено архитектором Евграфом Тюриным на месте бывшей усадьбы Пашковых на другом углу Большой Никитской, 3. Его называют Аудиторным корпусом, поскольку в нем расположены две самые крупные аудитории.
Флигель усадьбы Тюрин перестроил в церковь святой Татьяны. (Святая Татьяна по происхождению дочь знатного римлянина, диакониса Римской церкви, погибла под мечом язычников в 225 году). Татьяной звалаcь мать Ивана Ивановича Шувалова, основателя и первого куратора Московского университета, каковым его по справедливости надлежит считать так же, как Михаила Ломоносова. В день памяти святой Татьяны, 12 января (по старому стилю), фаворит императрицы генерал-адъютант Шувалов подал Елизавете Петровне на подпись указ об основании Московского университета.
В этой церкви отпевали Гоголя. Отсюда гроб с телом писателя студенты пронесли к могиле на руках.
Новое здание покрыл стеклянной крышей и придал ему известный нам вид архитектор Константин Быковский, сын архитектора Михаила Быковского, который от классицизма проложил широкий путь к эклектике, являясь в одном лице теоретиком и практиком этого стиля. Константин Быковский построил рядом с Аудиторным корпусом здание библиотеки, одной из лучших в Москве. Ей дарили собрания книг поэт Дмитриев, генерал Ермолов, историк Снегирев, профессор Лунгин, собиравший не только книги по химии и физике, но и сочинения бесцензурной печати. Свой дар он оговорил условием: пользоваться книгами могли не только мужчины, но и женщины. До революции дверь в университет была им закрыта. В Новом здании занимались математики, механики. Тридцать лет поднимался на верхний этаж профессор Жуковский, отец русской авиации, на балконе стояла созданная им аэродинамическая труба.
По обеим сторонам Большой Никитской Университет возвел в ХIX веке много новых зданий, Зоологический музей, Физический институт. Во дворе Старого здания затерялся Ректорский дом, где помещались казенные квартиры ректора, профессоров. Когда жил в этом доме профессор Николай Надеждин, рядом с его квартирой помещалась редакция журнала "Телескоп". Нашел себе здесь кров тогда исключенный из Университета "неблагонадежный" студент Виссарион Белинский, писавший "Литературные мечтания" для журнала. За публикацию "Философического письма" Чаадаева "Телескоп" закрыли, ректора сняли с должности, редактора сослали. Пришлось Белинскому искать другое пристанище...
Во второй половине ХIX века Ректорский дом отдали физикам. Тридцать лет ютилась в нем вся русская физика, на 110 саженях Столетов, Лебедев обессмертили свои имена в науке, сделали открытия непреходящего значения.
(В 1948 году на Ленинских, бывших Воробьевых, горах началось строительство новых зданий Московского университета. Кому в голову пришла мысль реализовать давнюю идею московских профессоров? Как рассказал мне бывший секретарь парткома Университета Михаил Алексеевич Прокофьев, дело было так. Назначенный ректором МГУ академик Несмеянов во время аудиенции у Сталина пожаловался на тесноту. Вот тогда Сталин и решил: "Мы собираемся строить восемь высотных зданий в Москве. Одно из них можем отдать Московскому университету".