Москва в жизни и творчестве М. Ю. Лермонтова
Шрифт:
Лермонтов – автор драмы «Странный человек» и новогодних эпиграмм и Лермонтов – автор «Булевара» значительно отличаются друг от друга. Переходный возраст кончился. Из периода отроческого брожения Лермонтов вышел возмужавшим и внутренне окрепшим.
У него выработались определенные взгляды на литературу. Диапазон его творческой работы очень расширился. Нет почти ни одного жанра, которого бы он не касался. При помощи своего пера он и будет бороться за свободу и счастье отчизны, – теперь это стало ему ясно.
Мысли о гражданском и патриотическом назначении искусства развиваются и углубляются. Темы гибели и обреченности хотя и продолжают звучать в стихах этого периода, но значительно смягчаются
Автор «Странного человека» и новогодних эпиграмм – студент Московского университета. Он много читает и занимается дома. У него есть тесный кружок друзей, состоящий из таких же, как он, передовых московских юношей. Их интересы очень разнообразны. Нет ни одной современной проблемы из области политики, философии, литературы, которая не обсуждалась бы в кружке Лермонтова.
Ложь и лицемерие, пустота и внешний блеск, погоня за мундиром, шутовство-московского дворянства – вот штрихи, разбросанные в новогодних эпиграммах Лермонтова. Все вместе они представляют собой острую сатиру на московское светское общество. В эпиграмме, обращенной к старшине собрания, Лермонтов просит разрешения говорить правду: пускай хоть один человек из всего собрания не солжет под новый год!
На фоне фамусовской Москвы еще ярче выступают портреты людей с талантом и умом, которых воспевает Лермонтов в мадригалах. Новогодние эпиграммы Лермонтова полны внутреннего жара и обличительного пафоса, как и монологи Чацкого.
В новогодних эпиграммах намечается тема столкновения поэта со светским обществом. Она будет развернута в стихотворении «Смерть поэта», за которое Николай I впоследствии сошлет Лермонтова на Кавказ. У своих истоков, в юношеском творчестве Лермонтова, тема эта также имеет связь с Пушкиным.
Эпиграммы и мадригалы вводят нас в круг светских знакомств юноши-поэта, распахивают перед нами двери московских гостиных. Из семнадцати упомянутых в них имен наше внимание прежде всего привлекают два имени, хорошо известные в Москве: Булгаков и Башилов. Эпиграммы Лермонтова адресованы к сыновьям московских весельчаков и затейников, но, прежде чем говорить о сыновьях, мы остановимся на отцах. Их колоритные портреты знакомят с бытом и нравами старой дворянской Москвы.
Старшее поколение фамусовской москвы в годы Лермонтова
1. Сенатор Башилов
Московские весельчаки Башиловы, отец и сын, оба Александры Александровичи. Отца, в отличие от сына-литератора, звали в Москве «сенатор Башилов». Толстая, мешковатая, с большим, выдающимся вперед животом фигура сенатора Башилова хорошо известна москвичам в годы Лермонтова.
«Фарсы» Башилова, его бальные эффекты и сюрпризы славились в Москве. На завтраках у Марии Ивановны Римской-Корсаковой Башилов выступал «в качестве ресторатора, с колпаком на голове и в фартуке». Он «угощал по карте блюдами, им самим приготовленными» «с большим кухонным искусством» [107] .
107
П. А. Вяземский. Заметка из воспоминаний. Полное собр. соч., т. VII, 1882, стр. 170.
Жизнь сенатора Башилова – связующее звено между фамусовской Москвой и XVIII веком. Она начинается при Екатерине II и заканчивается в 40-х годах XIX века. Биография Башилова раскрывает истоки бытовых традиций фамусовской Москвы. Большой интерес представляют его «Записки» [108] , написанные в конце жизни.
На основе крепостнических отношений
108
«Екатерининский паж (Из записок А. А. Башилова)». «На новый год. Альманах в подарок читателям „Москвитянина“». М., 1850; «Молодость А. А. Башилова», «Заря» № 12 за 1871 г., СПБ.
Следствием этого отношения к жизни как к развлечению была роль шута. Шуты и шутихи существовали почти в каждом доме. Роль шутов иногда брали на себя добровольно даже старые люди фамусовской Москвы. Шутовство являлось средством достижения успехов в жизни, орудием для карьеры.
Одним из добровольных шутов был упоминаемый в «Горе от ума» Максим Петрович, дядя Фамусова, которого он ставит в пример Чацкому. Чтобы рассмешить Екатерину, этот почтенный старец несколько раз подряд растягивается на полу:
На куртаге ему случилось обступиться; Упал, да так, что чуть затылка не пришиб; Старик заохал, голос хрипкой: Был высочайшею пожалован улыбкой; Изволили смеяться; как же он? Привстал, оправился, хотел отдать поклон, Упал вдругорядь – уж нарочно – А хохот пуще; он и в третий так же точно. А? как по-вашему? По-нашему, смышлен. Упал он больно, встал здорово.Умение развеселить царицу – шутовство – давало ему возможность занимать влиятельное положение при дворе Екатерины.
За то бывало в вист кто чаще приглашен? Кто слышит при дворе приветливое слово? Максим Петрович. Кто пред всеми знал почет? Максим Петрович! Шутка! В чины выводит кто и пенсии дает? Максим Петрович! Да! Вы, нынешние – нутка! [109]Карьера сенатора Башилова была создана путем шутовства.
Паж Екатерины, он, не зная гатчинских порядков, делается фаворитом Павла, сначала цесаревича, впоследствии императора, и ни разу не попадает впросак. «Положение мое часто было затруднительное, но какая-то ловкость и непринужденность меня всегда спасали».
109
А. С. Грибоедов. Полное собр. соч., т. II, 1913, стр. 26.
Павел I посылает Башилова в Италию отвезти Суворову титул князя Италийского. Башилов возвращается с мощами святого, которые прислали Павлу с острова Мальты. Павел возлагает на Башилова алмазный крест. В 1801 году молодой полковник и флигель-адъютант Башилов едет при русском посольстве в Париж. В Париже Башилов был представлен первому консулу Наполеону Бонапарту, посещал мадам Рекамье, подружился с Евгением Богарне [110] , будущим вице-королем Италии, – молодые офицеры были неразлучны.
110
Пасынок Наполеона.