Мотивация небес
Шрифт:
27. Идеальный воин
Не знаю, заснула я или нет, но по резкой смене обстановки я решила, что все-таки сплю. Я оказалась в странном помещении, похожем на лабиринты какой-то засекреченной военной базы. Как будто она была из триллера, который я недавно смотрела. В коридоре никого не было, и я решила пройтись посмотреть, что тут есть интересного. На развилке я пошла налево, потом еще несколько раз повернула сначала налево, потом направо. Я шла по наитию, туда, где мне, по моему ощущению, было бы наиболее комфортно. Несколько раз мне навстречу попадались люди, но мне удавалось вовремя
«Это голос Алана!» — Вдруг занозой отдалось у меня в груди.
Сердце с места пустилось в бешеный галоп, и я, отбросив всякую осторожность, побежала на голос.
Преодолев несколько дверей, я скоро добежала к участку коридора со стеклянной стеной, и даже не удивилась, увидев за ней Алана. Это была лаборатория, о которой он говорил.
Я нажала на ручку двери, было не заперто, и я вбежала, готовая сражаться со всеми, кого встречу на своем пути.
Алан сидел в специальном мягком кресле. Его руки и ноги были привязаны к металлическому каркасу кресла. На его бордовом лице проступила испарина. Он выглядел крайне измученно. Создавалось впечатление, что его только что пытали.
Я подбежала и попыталась его освободить.
«Алан, господи, что они с тобой сделали?».
Я пыталась расстегнуть ремни, но у меня ничего не получалось. Руки чувствовали жесткую кожу, но при малейшем усилии проходили сквозь нее.
Алан сидел безучастно. Похоже, он меня вообще не видел. Скоро я устала и остановилась, чтобы перевести дух. Оглядевшись, заметила, что он выглядел немного моложе. Ему можно было дать, наверное, лет пятнадцать или даже четырнадцать. Меня вдруг осенило. Я поняла, что нахожусь в его воспоминаниях, о которых он меня предупреждал, и успокоилась. Машинально на что-то села и продолжила наблюдать за Аланом.
В лаборатории пока ничего не происходило, и это дало мне возможность прийти в себя. Теперь я уже не пыталась ничего исправить или повлиять на эти уже прошедшие события. Вокруг было много различных непонятных и сложных приборов. Некоторые из них были в разобранном состоянии. Было видно, что тут идет постоянный эксперимент, в котором они принимают непосредственное участие.
Открылась еще одна дверь в стене, и в лабораторию вошел профессор Орлов.
— Я последний раз облучал тебя с помощью пушки, — сказал он Алану. — Этого для тебя должно быть достаточно. Я доработал визуальную часть сканера. — Он кивнул в сторону одного из приборов: — Сегодня мы увидим, куда ты направляешь энергию, выработку которой мы у тебя повысили в несколько раз.
— А откуда вы знаете?
— У меня же она повысилась, — ответил профессор, — да и приборы это тоже фиксируют.
— Зря вы себя облучаете, профессор. Со мной-то все понятно — у меня выбора нет, рак легких в такой стадии не лечится. А вам-то это зачем?
— Чтобы не получилось осечки. Я за тебя отвечаю, а два подопытных дают более точные исследования.
— Странный вы, перед кем вы отвечаете? Только свистните, и вам специальный отдел еще десяток подопытных найдет.
Профессор аккуратно освобождал
— Знаю я, кого они мне пришлют. Нет, мне нужен человек с чистой душой. Такого, как ты, они мне скорее всего больше не найдут.
— А у меня, значит, она чистая? — посмеиваясь, стал вставать с кресла Алан.
— Хватит болтать. Пойдем лучше к сканеру. Сейчас мы узнаем, почему ты не можешь направить всю свою мощь, которой теперь на пятерых хватит, на свое выздоровление.
Он помог Алану подняться и повел его в другое помещение лаборатории. Я пошла следом. Мы зашли в небольшую комнатушку, из которой в окно было видно основное помещение лаборатории. Половину пространства занимал большой прибор, похожий на телескоп, к этому сканеру был подключен компьютер, стоявший тут же.
Алан и профессор устроились перед монитором, я замерла за их спинами. Профессор быстро набрал несколько паролей, раз десять щелкнул мышкой, и на экране появилась картинка. На ней был Алан, сидящий в кресле.
Потом профессор еще куда-то нажал курсором.
— Сейчас настрою фильтры, — пояснил он.
На экране пропало изображение Алана, и вместо него появился овал из множества светящихся нитей. У овала четко прослеживались две огромные дыры слева и справа. По краям дыр нити обрывались. Некоторые из них уходили вдаль сквозь стену. Некоторые просто болтались с оборванными пульсирующими концами.
— У тебя дети есть? — спросил Лев.
— Дети? — улыбнулся Алан, — причем здесь дети?
— Есть или нет?! — настаивал Лев.
— Как-то не до этого было. Рак легких и все такое. Вы же знаете.
— Ничего не понимаю. В твоем энергетическом поле две огромные дыры. Ты кому-то постоянно отдаешь свою энергию. Детей у тебя еще нет. Ты давал кому-нибудь обещание постоянно заботиться о нем?
— Вроде бы нет.
— Хорошо, тогда описывай мне сейчас же, с кем ты поддерживаешь контакт последнее время? — Профессор был сама серьезность. — Тебе что, не нужно вылечиться?!
— Нужно.
— С кем ты мысленно общаешься? О ком периодически вспоминаешь? Кого жалеешь?! О ком думаешь?! — стал давить на Алана профессор.
— Мать жалею, родителей постоянно вспоминаю, больше никого, — отбивался Алан.
— Что с родителями? — продолжал напирать профессор.
— Все в порядке. Развелись два года назад.
— А полтора года назад ты заболел, — продолжил профессор и задумался.
— Ну и что с того? — не выдержал Алан после долгой паузы.
— Теперь все ясно, ты отдаешь свою энергию родителям, и заболел ты, скорее всего, для того, чтобы они снова сошлись. Так?
— Ничего подобного!
— Все именно так. Ты отдаешь энергию и чуть не погиб ради родителей, которые свои личные интересы сочли важнее, чем сохранение семьи, — резюмировал профессор.
— Не смейте так говорить о моих родителях! — накинулся на него Алан.
— Это правда. Между прочим, они правильно сделали. Соблюдать свои интересы должен каждый, иначе погибнет. Помнишь закон развития? А я всего лишь поставил тебя лицом к лицу с правдой, которую ты не хочешь видеть. Перестань отдавать им энергию и сразу же выздоровеешь. У тебя ее сейчас столько, что я бы на твоем месте даже постыдился болеть. А им она только мешает.