Мотылёк
Шрифт:
– Да какая разница! – Клайв отмахнулся от замечания Артура так, словно это была назойливая муха. – Вы управляете пекарней, но так и не удосужились узнать, откуда взялось название дороги, на которой она стоит?
– Папа! – воскликнула Виви.
Но Клайв, не обращая на дочь внимания, вытянул из ее парня обещание, что тот обязательно выяснит происхождение названия этой дороги.
– Видите ли, молодой человек, существует целое семейство молей, носящих это имя, и мне очень хотелось бы узнать, не названа ли дорога в их честь, – или, что более вероятно, не названа ли она в честь некого рода энтомологов,
Артур с готовностью согласился, что это действительно очень важно и интересно, что всегда следует знать, откуда взялось название улицы, на которой ты работаешь, – однако мне показалось, что он считает это веселой шуткой Клайв а.
Тема была закрыта, и я уже приготовилась к периоду неловкого молчания, но тут Виви разрядила обстановку, сделав это весьма элегантно.
– Папа очень умный, правда, Клайв? – спросила она.
– Ну, вообще-то… – с серьезным видом начал отец, явно не уловив игривого сарказма Виви.
– Я хочу сказать, Артур, что одна вещь получается у него особенно хорошо – он замечательно умеет сводить тему любого разговора к молям. Большинству людей кажется невероятно трудным вставить молей в разговор, но Клайв считает, что ими должна заканчиваться чуть ли не каждая беседа – так ведь, папа?
Мы с мамой захихикали, и лишь тогда Клайв понял, что его поддразнивают, и широко улыбнулся. Артур же не сводил с Виви восхищенных глаз.
– Папа, – энергично продолжала Виви, – почему бы тебе не показать Артуру свою коллекцию? Ему это будет очень интересно. – Она повернулась к Артуру. – У Клайва есть мотыльки со всех концов света, и некоторые из них больше твоей ладони.
Я немного расслабилась – похоже, все шло хорошо. Виви взяла ситуацию в свои руки. Она словно привезла с собой свежий воздух, который разом заполнил дом, оживив его и вновь сделав нас семьей.
Уход за гусеницами – это все равно что уход за детенышами любого другого живого существа. Они требуют постоянного внимания к себе. Чердак, зал, а в последнее время и большая часть южной террасы были отданы коробкам для личинок, в которых обитали выведенные нами бесчисленные гусеницы крушинницы. Это было настоящее нашествие – но нашествие, порожденное нами сознательно. После того как мы организовали для Артура экскурсию по музею, он добровольно вызвался принять участие в нашем обходе гусениц – помогал нам убирать за ними, кормить их и проверять их состояние. Гусеница крушинницы серовато-коричневая с зелеными вкраплениями. Почти все время она проводит, охватив задними ножками веточку и согнувшись крючком, и она очень похожа на искривленные ветки ежевики, на которых ее чаще всего находят. Сходство довершает пара наростов на середине спины, которые выглядят в точности как почки ежевики. Артур разглядел гусениц не сразу, но, присмотревшись, он с удивлением обнаружил, что их здесь очень много. Он с мальчишеским энтузиазмом обрушил на нас целый водопад вопросов, так что мы не смогли устоять перед искушением описать ему основы ухода за гусеницами крушинницы. Постепенно Клайв стал разговаривать в том же тоне, в котором он обычно читал свои лекции. Артур услышал немало полезных советов по разведению крушинниц.
– Листья должны быть свежими, но не слишком молодыми и сочными, иначе у
Было заметно, что он проникается все большей симпатией к молодому человеку.
– Кроме того, необходимо защищать их от вирусных болезней, блох, мушек-паразитов, ос, клещей. А поскольку гусеницы – это, считай, мешки с жидкостью, для них вредна сухость, а также сладости и соль, и они легко тонут…
– Похоже, у них мало шансов выжить, – храбро прервал лекцию Артур.
– А знаешь, кто их злейший враг? Уховертки, – произнес Клайв.
– Уховертки?
– Просто ужас! – воскликнул отец, энергично тряся головой. – Если бы я мог уничтожить какой-нибудь вид живых существ на земле, это были бы уховертки! Им удается вторгаться в самые непроницаемые коробки и разорять колонии моих гусениц…
– А это что? – опять перебил его Артур.
Взяв в руки наполненную листьями банку из-под варенья, он стал вглядываться в нее. Я поняла, что он хочет перевести разговор на более приемлемую тему.
– Почему эта гусеница совсем одна? – спросил Артур, завидев обитателя банки.
– Он каннибал, – чуть ли не с гордостью ответил Клайв – как отец, не замечающий антиобщественного поведения своего отпрыска.
– Да? – пробормотал Артур, держа банку так, словно ему хотелось ее отбросить.
– Некоторые гусеницы от рождения имеют склонность к пожиранию своих братьев и сестер. Все они проедают свои оболочки, когда выводятся, но некоторые на этом не останавливаются.
– Просто отвратительно! – убежденно заявил Артур, осторожно поставив банку.
– Ну почему же, все это полезный протеин, – заметил Клайв. – Некоторые виды молей, такие как бражник сиреневый и «мертвая голова», в полном составе являются каннибалами и никогда не упускают возможности сожрать друг друга, а у других видов таких попадается один-два на выводок. Главное быстро обнаружить их, ведь стоит начать, и они очень быстро покончат со всеми остальными.
– Так, значит, вам приходится следить за ними после того, как они выводятся, и изолировать каннибалов?
– Ну да… – неуверенно протянул Клайв.
– И как долго вы сидите? Я имею в виду, как долго надо наблюдать за гусеницами, чтобы убедиться, что они не будут есть остальных? – спросил Артур, явно озадаченный тем, сколько времени приходится тратить на это занятие.
Клайв перевел взгляд на меня и устало улыбнулся. Я знала: сейчас он думает об обстоятельствах, рассказывать о которых было бы довольно неудобно.
– Нет, – вступила я в разговор, – необязательно следить за ними всеми. Обычно можно сразу догадаться, кто будет каннибалом.
Артур вопросительно поднял бровь, и я осознала, что такого ответа ему недостаточно. Его действительно интересовала эта тема.
– Ну, ты просто знаешь, и все, – попыталась разъяснить свою мысль я. – Они выглядят по-особому.
– Виви! – с улыбкой позвал Артур мою сестру, которая была в соседней комнате. – Придется тебе растолковать все это мне.
Когда Виви вошла в комнату, Артур спросил у нее:
– Как можно определить каннибала?
– Вот глупый! Он остается только один! – задиристым тоном воскликнула она.