Мотылек
Шрифт:
– Ева, – засмеялся Максим, подбегая к матери и целуя ее в щеку. – У тебя что-то на щеке.
– Вот черт, – наполнила она кухню своим колокольным смехом. – Ой, чуть не забыла – нас сегодня на ужин пригласили, накладывая сыну в тарелку угощение.
– Кто пригласил? – спросил Максим, уплетая за обе щеки Евины блинчики.
– Соседи.
– Какие соседи? – удивился Максим. – Мы здесь уже два месяца, а соседей я не видел.
– Генерал Власов с супругой.
– Скукотища, наверное, – скривился Максим.
– Совсем не скукотища. У них дочка есть – твоего возраста. Заодно и познакомишься.
– Еще
– Ну, я же тоже девчонка, Максим, – засмеялась Ева.
– Нет, ты не девчонка, ты – Ева, – с гордостью произнес Максим.
Они оба рассмеялись. Засобирались в гости.
– Ева, – нудил Максим. – Ну, можно, я не пойду? Ну, Ева?
– Прекрати канючить, – отрезала Ева, – ты что, хочешь бросить меня одну?
Тут Максим не нашелся, что ответить и неохотно, но все же стал одеваться.
Ева вышла через несколько минут в эффектном черном платье с модным тогда люрексом, выгодно подчеркивающим все достоинства стройной фигуры, и туфлях на высоких каблуках. Свои белокурые волосы она уложила в какую-то сложную прическу, провела по губам помадой и подкрасила и без того черные ресницы.
– Ну, как я тебе? – покрутилась Ева.
Максим громко свистнул.
– Ева, отпад. Какая же ты у меня красавица, – с восхищением ответил Максим.
– Последний штрих, – мать нанесла за уши и в ложбинку на шее духи «Climat» – страшный дефицит. По комнате поплыл дивный аромат. – А ты? Еще не готов? – спохватилась Ева. – Давай помогу одеться. Ну, вот. Теперь и ты у меня отпад.
Она отступила на несколько шагов, любуясь сыном. Закованный в черные брюки и белую рубашку с коротким рукавом, Максим кисло улыбнулся.
– Терпеть не могу такую одежду – ни побегать, ни поиграть, как в тисках.
– Зато красавец какой, – заметила Ева.
Они вышли из квартиры и позвонили в соседнюю дверь. Им тут же открыла какая-то женщина. «Прислуга», – узнал Максим позже, и проводила их в комнату, служившую столовой-гостиной. Им навстречу поднялась маленькая невзрачная женщина. Максим едва на нее взглянул. Она протянула Еве обе руки, и они обнялись. «Ну, прям, старые друзья», – подумал Максим, невольно засмотревшись на Еву.
– Меня зовут Петр Михайлович, – представился генерал Власов, протягивая Максиму руку для пожатия.
– Максим.
– Прошу вас, садитесь, – пригласил генерал Власов гостей к столу.
Все чинно расселись.
– Это моя супруга – Раиса Николаевна.
Раиса Николаевна кивнула.
– Максим.
– Это наша дочь Наталья, – представил генерал Власов.
– Максим, – снова повторил он.
Наконец, с представлениями было покончено, и они приступили к трапезе. Чего тут только не было, стол просто ломился от разнообразнейших яств. У Максима глаза разбегались – икра красная, черная, видов пять сыров, по центру – огромное блюдо с какой-то разинувшей пасть рыбиной, рядом, сверкая румяными бочками, лоснится поросенок. Прислуживала та женщина, которая открыла им дверь. Она незаметно подкрадывалась сзади, меняя блюда, подливая в бокалы детям компот, а взрослым – вино. Максим чувствовал себя не в своей тарелке. Он никогда еще не видел такого количества еды, а чтобы еще прислуживали – вообще дикость
Сначала все чувствовали себя сковано, затем завязался разговор. Ева блистала золотыми сережками с двумя крупными бриллиантами – подарок бабушки и обширными познаниями во всех областях. Она живо на все реагировала, кстати вставляя замечания, и оживляя разговор. Максим был обеспокоен только одним – не поставить пятно на скатерть, поэтому ел совсем мало и остался голодным. «Хорошо, хоть успел пару блинчиков перехватить».
Обитатели квартиры его занимали мало. Раиса Николаевна, по мнению Максима, не заслуживала ни малейшего внимания – маленькая, птичьеобразная, серенькая. «Ну, ни дать ни взять – воробышек. Ни чета Еве». Наталью со своего места он вообще видел плохо – из-под стола выглядывали только два любопытных блестящих глаза. Петр Михайлович тоже не представлял собой ничего особенно интересного – маленький, кругленький, лысенький. «Похож на того поросенка на блюде, а не на генерала. Генералы совсем другие, он какой-то псевдо генерал», – решил мальчик. Как Максим и предвидел, было невыносимо скучно. «Ни поесть тебе нормально, ни побегать. Сиди, как истукан за огромным столом, да помалкивай». К концу трапезы он совсем скис.
Когда ужин, наконец, кончился, и взрослые завели какой-то длинный скучный разговор, к Максиму подошла Наталья. «Какая она смешная, маленькая совсем, до подмышки еле достает», – подумал Максим. На ее крошечном, непримечательном личике выделялись глаза – большие, насыщенно серого, даже скорее, стального цвета, они, казалось, жили отдельной жизнью и вели собственный разговор – смеялись, удивлялись, восхищались, грустили. «Какие удивительные глаза», – отметил Максим.
– Хочешь, я покажу тебе квартиру? – спросила Наталья, беря Максима за руку.
– Хочу, – смущаясь, ответил Максим. «Что бы пацаны подумали, узнай они, что я с девчонкой вожусь».
Огромная шестикомнатная квартира была похожа на гостиницу – один длинный узкий коридор с красной ковровой дорожкой и большие дубовые двери, скрывавшие за собой комнаты разного назначения. Наталья с Максимом шли по коридору, и она открывала перед ним двери, за каждой из которых таилось что-то интересное. «Даже интереснее, чем наша», – решил Максим.
– Это кухня, – провозгласила Наташа, открывая одну из дверей.
– Ух, ты, – восторженно отозвался Максим.
Кухня представляла собой большое помещение, заставленное разной утварью: огромными медными тазами и тазиками, какими-то невообразимыми утятницами и казанами, кастрюлями и кастрюльками разных форм и размеров, поварешками, длинными вилками на палке и ножницами непонятного назначения. Максим хотел бы остаться здесь подольше, но Наталья затворила дверь и повела его дальше.
– Пойдем, а то Марьванна заругает, – шепнула она.
– А кто такая эта Марьванна? – удивленно спросил Максим.