Мой адрес – Советский Союз! Тетралогия
Шрифт:
«Лапы» для Радоняка и тренировочные перчатки для меня тоже нашлись – всё наперёд было оплачено принимающей стороной.
– Сначала разомнусь, а потом можно будет поработать на «лапах». Ну и желательно под конец тренировки организовать спарринг. Найдётся у вас толковый парень примерно моих габаритов? – спросил я у мистера Спэрроу.
– Найдётся, – сказал он и кивнул в сторону здорового негра, обрабатывавшего мешок шингарками. – Вон Джим, например, он даже поздоровее вас будет, и удар у него будь здоров. Медлителен, правда, слегка, не Мухаммед Али, но это лучший вариант
– А завтра он будет?
– Будет, но он приходит к пяти часам.
– Ну и хорошо, мы тоже появимся к пяти. Да, Юрий Иванович?
– Угу, – кивнул Радоняк.
Когда я закончил разминку, Радоняк уже ждал меня с «лапами» на руках. Мы стали отрабатывать уже давно знакомые связки. А затем я поднялся в ринг, где меня дожидался какой-то перевозбуждённый Джим.
– Говорит, ему ещё не доводилось бить олимпийских чемпионов, – прокомментировал состояние подопечного местный тренер, он же его секундант на время спарринга.
Джим и впрямь оказался крепким парнем с мощным ударом справа, но и насчёт его медлительности Спэрроу не врал. Я мог бы несколько раз в течение спарринга уронить соперника, но зачем? Это же тренировочный бой, а не финал Олимпийских игр.
Мы отработали пять раундов, в заключительном я ускорился и окончательно превратил соперника в своего рода посмешище. Но у того даже обижаться сил не осталось, настолько он был вымотан.
– Юджин, чёрт меня возьми, вы выносливы, как бык! – воскликнул наблюдавший за спаррингом Спэрроу. – У вас дыхание почти не сбилось. Таких выносливых парней я ещё не встречал. Теперь я догадываюсь, как вы разобрались с тем кубинцем на Олимпиаде.
Бутов тем временем измерил по традиции мои пульс и давление и, как пару дней назад в Москве, подтвердил, что меня хоть сейчас можно запускать в космос.
По пути в отель Браун-младший поинтересовался, не голодны ли мы, на что все дружно ответили, что голодны, и ещё как, ведь время ужина давно миновало.
– А пиццу любите, господа?
– Я лично от хорошей пиццы не откажусь, – сказал я, догадываясь, куда он клонит.
Радоняк с Бутовым, переглянувшись, тоже сознались, что пиццу, пожалуй, готовы отведать.
– Тогда можно по пути заскочить в одну неплохую пиццерию, – предложил Браун. – Угощаю.
Не иначе принимающая сторона решила немного сэкономить. Еду мы могли заказать и в номер отеля, но стоило бы это на порядок дороже. А с другой стороны, я сто лет 9ну или чуть меньше) не ел пиццу. В СССР её можно было если только самому испечь в духовке, но подходящее тесто ещё найди попробуй. Помню, как перед московской Олимпиадой в СССР появились первые пиццы, толстые, пышные, больше походившие на пироги. Потому что не умели (или почему-то не хотели) делать настоящее тесто, по итальянским рецептам.
Как бы там ни было, двадцать минут спустя, когда на часах было половина десятого, мы переступили порог расположенной на Кони-Айленде пиццерии «Totonno’s», вход которой украшали цвета итальянского флага.
А был бы у этого мужика мобильный с закаченными играми – играл бы бесплатно. Даже без интернета, не все же игры онлайн. Помню, как сам одно время, даже имея под рукой хороший комп, рубился на смартфоне и в бильярд, и в гонки, и просто в игры из серии «Три в ряд». Но до появления более-менее приличных гаджетов пройдёт ещё лет тридцать.
Разве что мои советы помогут ускорить процесс. Вон про компьютеры рассказал Брежневу, но не знаю, насколько он вдохновился этой идеей. Надо бы Семичастному через посредника передать все наработки и по компьютерам, и по Интернету, и по мобильной связи, которые затёрлись в моей памяти. А затёрлось в ней немало, с десяток схем мог бы нарисовать от руки хоть сейчас, не считая научных статей. Другое дело, что комплектующих пока днём с огнём не сыщешь, полупроводники вон пока только начали осваивать.
Не мудрствуя лукаво, мы заказали каждый по паре кусков пепперони, аппетитный крамбл с фруктовой начинкой и по паре бутылочек «Budweiser».
– Сэм, – обратился я к своему провожатому по-простому. – Вот думаю, какой подарок сделать Али на пресс-конференции? Такой, чтобы ассоциировался с Россией.
– Я знаю, где можно купить русскую водку.
– Хм, ну, это, пожалуй, перебор…
– Ок, – согласился Браун. – Матрёшка?
– Банально, – поморщился я.
– М-м-м… Может быть, заедем завтра в один антикварный магазин? Его держит выходец из России, там иногда попадаются интересные вещицы.
– Неплохая идея, только это нужно успеть попасть туда до тренировки.
– Это само собой, в девять вечера магазин закрывается.
– Мы с вами, можно? – спросил Радоняк.
– Бога ради! – пожал я плечами. – Сэм, вы не против? Он не против.
Я с наслаждением глотнул охлаждённого пива, и в этот момент услышал чуть ли не над самым ухом:
– Эй, ты же тот парень, что прилетел из России драться с Мухаммедом Али!
Я обернулся на голос. Сбоку от нашего столика стоял и улыбался во весь рот тот самый бородатый толстяк, что играл в «Sea Devil». М-да, похоже, посидеть в тишине уже не удастся. А я только покончил с первым куском пиццы и уже поглядывал на второй.
– Мистер, извините, но вы мешаете нам отдыхать, – влез Браун.
– Ты, белый воротничок, я не с тобой разговариваю.
Бородач склонился над нами, уперев волосатые кулаки в поверхность столика, рыгнул, и я невольно поморщился от его «выхлопа».
– Чего ему надо? – спросил Радоняк.
– Да познакомиться приспичило, – ответил я на русском и тут же, обернувшись к поддатому-бородатому, перешёл на английский. – Слушай, мужик, мы и правда хотели просто перекусить, так что ступай за свой столик. А бой ты увидишь по телевизору вечером 24 декабря.