Мой босс — сволочь
Шрифт:
– Ты пролила воду от макарон, детка?
– Нет, - она поставила кастрюльку вниз.
– Мы должны собираться в больницу. У меня отошли воды.
Когда она это сказала, он натирал сыр.
Остановившись, он повернулся к жене, которая владела его сердцем.
– Отошли воды?
– Да, помни, что врач сказал, что нет необходимости впадать в панику.
– У нас будет ребенок! Чёрт, чёрт, ребенок выходит. Логан!
– Позже той ночью после того, как она родила красивую, здоровую
– Я погорячился, не так ли?
– Ты кричал. Ты был очень взволнован, - сказала она.
Логан, который был в залах ожидания с её родителями, имитировал звук.
– Франсин Лимон Ли, - сказала Аня.
– Вот как мы собираемся её назвать. Наша красивая девочка.
Там, в окружении людей, которых он любил, и которые любили его, он смотрел в глаза своей дочери, и знал, что он защитит ее. Она была его дочкой, частью Ани, и он будет любить ее всю оставшуюся часть его жизни.
– Ксавьер, - Аня сказала, шепнув ему на ухо.
– Ты хочешь еще одного?
Эпилог
Из сволочи-босса превратиться в преданного отца: вот, кем стал Ксавьер.. Франсин была первой из пяти детей в общей сложности. Аня была очень естественной в воспитании, и она заполнила его мир такой любовью.
Они были в саду, наблюдая, как их младший сын, Говард, играл в песочнице. Логану было восемнадцать, и он только окончил школу и сидел со своей девушкой, прежде чем они пошли в кино.
– Я так горжусь тобой, сын, - сказал Ксавьер.
– Спасибо, пап. Я не смог бы сделать это без тебя, мама, - он поцеловал щеки Ани, и она улыбнулась.
– Ты смог бы. Это все ты, Логан.
Он был мечтой, а не ребёнком. Они взяли его, когда ему было десять лет, а потом, когда ему было пятнадцать, они дали ему возможность найти свою биологическую мать. Сначала это было очень трудное решение для них обоих. Они, возможно, пропустили первые десять лет его жизни, но он был их сын. Они его любили. Последнее, чего они хотели, это чтобы ему когда-нибудь было больно.
Логан не захотел искать мать.
Он удивил их обоих, сказав, что он помнит женщину, которая родила его. Она была с парнем, и она выбрала его. У него нет интереса к той женщине, которая его бросила.
Тем не менее, это предложение оставалось в силе, и на протяжении многих лет они ни разу не позволяли ему чувствовать себя неродным. Они были одной семьей, и они сказали ему, это будет его решение, если он захочет, чтобы его братья и сестры узнали, что он был усыновлён. Он этого не сделал.
– Ты сегодня будешь поздно?
– Аня спросила.
– Нет. Фильм заканчивается в одиннадцать.
– Мы будем ждать, - сказал
Они наблюдали, как Логан уезжал, и он уткнулся носом ей в шею, целуя. Восемь лет брака. Свой юбилей они отмечают на следующей неделе, и у него был сюрприз. Они будут наедине, и он намерен все совершить в одной сексуальной фантазии. Дети были под присмотром родителей, и у них были продлены каникулы. Ни работы, ни детей, только двое их и много секса.
– Ты все еще любишь меня?
– спросила она.
– У меня много растяжек и у меня грудь уже не в форме.
Он рассмеялся.
– Меня не волнует. Я люблю тебя, и твои растяжки являются доказательством наших детей.
– Он положил руку на ее живот. В последнюю беременность он чуть не потерял её. Ане было очень тяжело, почти всё время беременности ей нужно было оставаться в постели. У нее были постоянные боли, и когда он посоветовался с врачом, он знал, что ему стоит волноваться. Еженедельные визиты не были нормой для беременной женщины, особенно для Ани.
Когда она наконец-то родила своего сына, было потеряно много крови. В операционной комнате, Ксавьер вспомнил улыбку на ее лице за секунду, прежде чем она отключилась. Монитор ее сердца показывал прямую линию, и в течение нескольких секунд его жена была мертва.
Ксавьер был вынужден отойти, так как одна бригада врачей стала работать с его сыном, а другая стала спасать его жену. Это был самый мучительный момент в его жизни. Он не оставил ее.
Врачи вернули ее обратно, и он поклялся, что больше никаких детей. Он сделает так, чтобы он не смог больше иметь детей.
– Не волнуйся. Я все еще здесь, - сказала она.
– Ты не знаешь, что я пережил в тот день.
Аня посмотрела на него.
– Я не знаю, что ты пережил, но я могу себе представить.
– Я сказал тебе, что я собираюсь любить тебя всю жизнь. Восемь лет - это не вся жизнь. Я хочу пятьдесят лет. Я хочу, чтобы мы были старыми, седыми, и рассказывало нашим внукам истории из нашей жизни.
Слезы наполнили ее глаза.
– Так и будет, Ксавьер. Я не оставлю тебя, - Она обняла его лицо и потянула его вниз, прижимая к его губам.
Он жил для нее, целовал, нежился в ее улыбке и наслаждался любовью, которую она дарила ему.
– Я слышала о слухах, согласно которым ты больше не сволочь-босс, - сказала она.
– Когда дети приходят в офис, я не могу быть суровым. Я пробовал. Я никогда не повышаю голос на них, когда они хорошие, - сказал он.
– Я знаю. Вот почему ты известен как большой добряк. Они называют тебя «босс медвежонок».
Ксавьер откинул голову назад и рассмеялся. Эту кличку он дал себе, и он надеялся, что она будет распространяться.