Мой бывший темный
Шрифт:
— И где она сейчас? — хрипло спросила я.
— Понятия не имею.
Новость была настолько нереальной, что осознание запаздывало. Слишком много странного происходило в последнее время. Необъяснимого, сверхъестественного.
— Почему я должна вам верить? — я коснулась рукой живота, чуть поглаживая его, пытаясь успокоить этим, скорее, себя, чем ребенка. — Вы похитили меня, накачали какой-то дрянью, это могло навредить ребенку! Если все правда, то не просто ребенку, вашему внуку!
— Ничего этому
— Выродку? Как вы можете так говорить?
В ответ на это мужчина лишь рассмеялся низким пробирающим смехом:
— Потому что я и сам выродок. Руслан. Покажи ей.
Парень у стены угрожающе двинулся в мою сторону, в его руке на мгновение сверкнул металл. Я попыталась отпрянуть, но, покачнувшись, лишь откинулась обратно на диван.
Ну же, мышка! Какого черта ты не работаешь? Где твоя защита, когда она так нужна?!
Руслан остановился в шаге от меня, а затем плотоядно улыбнулся.
— Вы меня убьёте? — не выдержав охватившего напряжения, спросила я, слегка заикаясь.
— Дьявол тебя дери, Руслан! Прекрати пугать девку и покажи ей бумагу! — прикрикнул на него Раис.
Улыбка парня померкла, он скривился и вытащил из кармана запечатанный конверт. Ловко вскрыл его ножом:
— Только пришло, — невинно пожал он плечами.
Из конверта показался сложенный лист бумаги.
Он швырнул его мне на колени. Осторожно подняв, развернула, пытаясь вчитаться в ровные строки:
«Экспертное заключение. Информационный ДНК-тест» — гласил заголовок.
«Акт заключения о биологическом отцовстве…»
— Откуда у вас мой… материал? — я подняла взгляд на мужчин в комнате. — И с чего вы вообще решили его проверять?
Снова опустила глаза к бумаге.
«Предполагаемый отец Раис Александрович Галавиц. Дата рождения: 1940 …»
Галавиц? Так он из того клана оборотней, про который говорил Виктор? И год! Сороковой! Но он не выглядел при этом стариком. Разве что голова седая, но и только.
«Выводы и интерпретация результатов: Основываясь на результатах, полученных при анализе исследованных генетических систем… Считая
априорную вероятность отцовства равной 50 %, вероятность отцовства в настоящем случае составляет 99.9999 %…»
— Охренеть… — радости от обретения родителя я не чувствовала, скорее, наоборот.
Это с каждой секундой нравилось мне все меньше и меньше. И теперь понятно, почему мышка не сработала. Виктор же говорил, что она не работает с родственниками…
Видимо, те двое, кто приходил в дом Виктора, не были мне кровной родней, а вот Раис…
— А представь, как мы удивились полгода назад, когда семейный артефакт показал нам, что у нас новый член стаи, — фыркнул Руслан. — Отец грешил, что это я кого-то оприходовал. Стали выяснять…
Он захохотал, а у меня набатом
— А оказалось, это он сам так удачно развлекся. Но кто ж мог подумать, что артефакт запоздает на двадцать с лишним лет?
— Заткнись, Руслан, — Раис с размаху отвесил ему затрещину, я аж на месте подскочила, машинально потерев свой затылок.
Нет, в детдоме я и не такое видела. Но когда на твоих глазах вот так бьют взрослого уже мужчину, словно нашкодившего подростка, которого застали за сигаретами…
Ну нафиг такого «папу»!
Сам Руслан моментально ссутулился и отскочил в сторону.
— Ну что за трепло? — поморщился Раис. — Что, уже родича унюхал, и все? Забыл, чьего ублюдка она под сердцем носит?
— Ты же сам хотел ей все рассказать! — обиженно проговорил он.
— А моя мать? — несмотря на весь сюрреализм и напряженную обстановку, я бы себе ни за что не простила, если бы не спросила это. — Кто она? Она жива? Она тоже… из ваших?
— Была б она из наших, мы б тебя не искали, — усмехнулся Раис.
— Но тогда кто? У вас есть ее адрес?
— Думаешь, когда он девок насиловал, то адрес у них спрашивал? — заржал Руслан, но после еще одного подзатыльника резко замолк.
Ох… Если что-то и могло сделать ситуацию хуже, то, наверное, только это… В детстве я представляла себе многое.
И то, что меня украли у родителей. И то, что те погибли, спасая мою жизнь. Или что они просто были бедняками, которые едва-едва сводили концы с концами. Но реальность оказалась куда более горькой. Мама просто ненавидела меня.
Возможно, даже хотела избавиться…
Взгляд упал на паука, ползущего по полу. Насекомых я не очень любила, но даже к этому восьминогому симпатии у меня сейчас было больше, чем к тому, кто назвал себя моим отцом.
— Может быть, тогда я пойду? На наследство я не претендую, — как можно более миролюбиво произнесла я, хотя внутри бушевал шторм. — За детство в детдоме не сержусь. Обещаю присылать открытки на День Рождения и Новый Год…
Я попыталась встать, но Раис, оскалившись… зарычал. Низко, гулко, как дикий зверь, готовый к нападению, как… волк.
— Сидеть, — глухо приказал он, и ослушаться было просто невозможно.
Я с силой сжала обивку старого дивана, случайно проделав в ней при этом дыру. То ли материал был таким ветхим, то ли я сама была действительно на грани.
— Зачем вам я?.. — неуютно подернула плечами. — Столько лет не вспоминали…
— Какой бы ты ни была, с тех пор, как артефакт признал тебя, ты — часть клана, — брезгливо выплюнул он, будто бы сам факт моего признания самая отвратная вещь на свете. — Самками в детородном возрасте не стоит разбрасываться.