Мой бывший темный
Шрифт:
Она закончила полузадушенным шепотом, и я услышала глухие рыдания.
— Мы можем увидеться? Если что, я работаю в драматическом театре костюмером, график свободный, могу отпроситься в любое время.
Я провела рукой по лицу и только тут поняла, что оно все залито слезами, которые градом катились по моим щекам.
А она оказывается в театре работает! Дак вот откуда у меня любовь к драме!
— Да, но… — начала я неуверенно, но тут же отбросила все сомнения. — Да, я очень хотела бы увидеться. Мне только надо договориться с мужем,
— Ох, я стану бабушкой, — услышала я нервный смешок, который тут же потонул во всхлипываниях.
— Пожалуйста, не плачьте, — прошептала я, хотя прекрасно понимала, что не плакать в такой ситуации просто невозможно.
И, несмотря на слезы, в тот момент я была самым счастливым человеком на всей планете.
После Эпилога
— Дочка, делай аборт, — непререкаемым тоном вынесла вердикт мать. — Ну куда тебе сейчас рожать? Только-только в труппе закрепилась, партии давать стали. Ты сейчас сразу на своей карьере крест поставишь.
Мамин голос на том конце телефона звучал строго, нравоучительно. Словно в детстве. И Ирина была с ней полностью согласна. Ну куда ей сейчас ребенок?
Вот только стоило вспомнить сияющее лицо доктора на сегодняшнем УЗИ и его бойкий тон:
«Поздравляю! У вас двойня!»
Как горло начинало судорожно сжиматься, и на глаза наворачивались слезы. Господи, двое! Тут и с одним не знаешь, как поступить. ДВОЕ!
— Мам, я, может, еще и не беременна. На УЗИ так и не попала сегодня… — соврала она, — зря я тебе вообще все это рассказала.
— Ничего не зря. Маме виднее. Не беременна, слава Богу, а если что — сразу на аборт. Ты меня поняла?
— Да, конечно, мамочка, — тихо произнесла девушка и поспешила отключиться.
Встала со стула. Подошла к шкафчику, в котором лежали несколько бутылок с алкоголем, подаренных на работе. Достала самый крепкий. Налила прямо в кружку.
Если уж решила, что все равно аборт делать… Поднесла кружку ко рту и тут же скривилась от резкого запаха.
Господи, что она делает?
Поспешно вылила все в раковину, при этом рука дрогнула, и часть пролилась футболку.
Выругавшись, поспешно все вытерла и убрала бутылку обратно в шкафчик.
Ведь это еще не дети, просто две точки на экране монитора аппарата УЗИ…
А с такими, как тот мужчина, от которого она беременна, вообще лучше не иметь ничего общего, а уж тем более детей. Черт дернул с ним связаться! Всю процедуру нужно будет делать тайно, чтобы он не узнал. Может, даже в другом городе…
А потом жить как ни в чем не бывало.
Не в силах сдержать эмоции, смахнула с глаз набежавшие слезы и набрала номер телефона лучшей подруги Светки.
Ну как лучшей… За всё время работы в театре она толком не смогла наладить дружеских отношений. Девчонки хоть друг другу и улыбались, спиной старались не поворачиваться. Не хотели получить в неё пару ножей.
А Света в отличие от них была доброй, отзывчивой и простой в общении. И Ирине казалось, что той тоже чужда вся эта конкуренция и снобизм. Поэтому, ничего удивительного, что они к друг другу тянулись.
— Беременна?! — буквально проорала Светлана в трубку, когда Ира поделилась новостью. И это та еще про двойню ничего не сказала. — От Германа Игнатьевича?! Так у вас все-таки было?!
Показалось, или в голосе Светы проскользнула какая-то обида? Видимо, считает, что подруга должна была сразу все рассказать.
— И что ты делать планируешь?
— Что-то… аборт! — зло огрызнулась Ира, сама не понимая, почему так задели ее слова о планах на будущее. — А у меня еще варианты есть?!
— Сейчас вызову такси и приеду к тебе! — ее тон моментально стал деловым, и Ира отбросила лишние мысли.
Где-то через час в дверь позвонили, и хозяйка поспешила открыть.
Но когда подошла к створке, та вдруг сама собой распахнулась.
На пороге стоял Герман. Тот самый мужчина, чьих детей она сейчас носила под сердцем.
Откуда у него ключи? Откуда он вообще знает, где она живет?
От волнения снова начало тошнить.
Он был в дорогом костюме, с легкой щетиной на лице, но при этом с таким злым и колючим взглядом, что пробирало до самых костей.
Он с легкой брезгливостью осмотрел обстановку.
— Ну здравствуй, Ира, — прошипел на грани слышимости.
Боже! Да что вообще происходит?!
— Скажи мне, радость моя. Разве я тебя не предупреждал? — его тихий голос не сулил ничего хорошего.
Ира была не из пугливых, но тут почему-то от какого-то инстинктивного страха аж дыхание перехватило. Ни вдохнуть, ни выдохнуть.
Только и смотрела, как он подходит. Медленно, шаг за шагом.
Когда между нами осталось не больше полуметра, он поморщился.
— От тебя воняет. Ты что, пила?
Ира отрицательно помотала головой, но по лицу было видно, что он не поверил.
— Знаешь, я пытался уважать твои желания. Я смирился с тем, что ты не хочешь иметь со мной ничего общего. Но теперь кое-что изменилось. Я не позволю тебе угробить моего ребенка.
Это Светка ему рассказала? Вот стерва! Змея!!
От нахлынувших эмоций и обиды Ира наконец отмерла.
— Это все не дает тебе права вот так ко мне вламываться! — уверенно произнесла она, хватая первое, что попало под руку, в качестве орудия защиты.
Это оказалась расческа, но, ничуть не смутившись, замахала ей перед его лицом.
— И вообще, ты меня пугаешь! Только попробуй что-нибудь сделать!
Глаза его на мгновение как-то странно сверкнули, но, возможно, это просто освещение сыграло злую шутку. Он медленно вдохнул, затем выдохнул. В какой-то момент показалось, что он сейчас ударит, но вместо этого Герман заговорил уже более спокойным тоном.