Мой чёртов Дарси
Шрифт:
— …Лишь после наших уговоров. Он хотел сдать нам дом бесплатно, представляете? Такой милый великодушный молодой человек. А уж красавец…
Челюсть Дарси подозрительно хрустнула, но он даже не моргнул, впиваясь в Урсулу горящими голубым пламенем глазами.
— А после осмотра дома мы все вместе сразу поехали к поверенному лорда Вустера, чтобы не тянуть и подписать все необходимые бумаги по аренде. И только там, в конторе, обратили внимание, что к четырем на чай решительно не успеваем. Простите нас еще раз.
Урсула тяжко вздохнула, демонстрируя всю степень своего сожаления.
— И
— Что подписали? Аренду? Ах, ну конечно, — миссис Дурслей опять расплылась в добродушной улыбке, — Сегодняшним числом. Анна, простите, мисс Пеневайз предлагает собрать вещи прямо сейчас и к вечеру уже обосноваться на Парк- Лейн. Отговорите ее, виконт! Хоть до завтра бы подождать. Я уже стара для таких стремительных переездов.
И Дарси вновь переводит кипящий взгляд на меня, отчего я снова пытаюсь стать единым целым с диваном. В ушах начинает звенеть так, будто я слышу, как он на меня орет. Хотя виконт хранит гробовое молчание.
— Ах, да, — продолжает щебетать миссис Дурслей, словно не замечая, что меня сейчас с наслаждением препарируют взглядом, — герцог Вустер еще просил передать вам, что дико извиняется, что сорвал чаепитие, но надеется сегодня увидеть вас вечером в клубе и обсудить все, что вы захотите обсудить.
— Обсужу, — хрипит Дарси тихо себе под нос, не отводя от меня тяжелого взгляда.
Я сглатываю. Он же не пристегнет меня к батарее? Машинально оглядываюсь по сторонам в поисках хоть какого-то предмета, способного отгородить меня от всё сильнее нависающего надо мной виконта. И хватаю большую тарелку с булочками, чуть не зарядив ей Дарси по носу. Отчего он моментально отстраняется, а я получаю возможность облегченно вздохнуть.
Виконт хмурится, косясь на разделяющее нас блюдо, моргает пару раз, словно собираясь с мыслями, и наконец поднимает на меня более спокойный сосредоточенный взгляд.
— И действительно, к чему такая спешка, мисс Пеневайз? Я вас не гоню, — произносит бесстрастным тоном, будто только что не походил на разъяренного быка.
— Не хочу злоупотреблять вашим гостеприимством, — пищу в ответ.
— Вы им не злоупотребляете, — отрезает Дарси, — Давайте хотя бы дождемся завтра. Уже поздно.
И его глаза плотоядно сверкают. Нет, нет, нет! Никакого завтра! Еще одного твоего полуночного посещения моей спальни я просто не переживу…И, хотя я не произношу эту речь вслух, по лицу Дарси понимаю, что он отлично знает, о чем я сейчас думаю. А еще понимаю, что он точно придет.
— Я вся такая внезапная, виконт, — бормочу вслух совершеннейшую чушь, — Считайте это женским капризом. Хочу сегодня.
Дарси иронично вскидывает бровь, явно готовясь съязвить по поводу моей реплики, но я не даю ему такой возможности, потому что уже резко вскакиваю с дивана.
— Пожалуй, чая с меня достаточно. Я — собираться, миссис Дурслей. Буду ждать вас, готовую к переезду, в холле через час.
На что Урсула тяжко вздыхает, а я, едва заметно кивнув виконту, стремительно покидаю гостиную. Взлетаю по лестнице, словно за мной гонится свора диких псов, и перевожу дух, лишь прижавшись спиной к стене в своей спальне.
Невидящим взглядом сверлю обои напротив, пытаясь привести в норму судорожное дыхание. Это напряжение
— Это глупо, Анна, — неожиданно раздается в комнате одновременно со звуком открывающейся двери. Чёёёрт. Я прикрываю глаза, глубоко вздохнув, и с трудом нахожу в себе силы медленно повернуть голову в его сторону.
— Это правильно, — произношу едва слышно, так, как в горле моментально пересыхает. И звуки болезненно царапают гортань.
Дарси ничего не отвечает, лишь поворачивает замок, закрывая за собой дверь, а потом одним слитным движением, словно хищник, загнавший добычу, приближается и вжимает меня в стену.
46
— Мистер Да… — мой жалобный писк тонет в жестком, сминающем губы, поцелуе.
Я пытаюсь увернуться, но только больно впечатываюсь затылком в стену. Силюсь оттолкнуть Дарси, упираюсь руками ему в грудь, но с таким же успехом я могла бы попытаться сдвинуть надгробную плиту. Виконт вообще никак не реагирует на мое жалкое копошение, все сильнее вжимаясь в меня. Грудную клетку сдавливает под его весом, сбивая дыхание, живот горит от упершейся в него твердости, рот сам собой
распахивается шире, в попытке хоть как-то захватить необходимый кислород, и тут же оккупируется языком виконта. Я мычу что-то нечленораздельное Дарси в губы, но звуки тонут где-то в его гортани, а кожу начинает нестерпимо покалывать от беспорядочно сминающих тело рук.
О, чёёёрт! Это совсем не похоже на то, что было ночью. Ни о какой нежности или осторожности сейчас и речи не идет. Дарси словно хочет взять своё, и ему глубоко безразлично, что я об этом думаю. Его ладони грубо мнут мои бедра, притягивая к себе, перемещаются на талию, ощупывают лихорадочно поднимающуюся грудь. Раздается жалобный треск ткани, и жесткие пальцы тут же скручивают показавшийся сосок. Я взвизгиваю от странной тягучей боли и к ужасу своему понимаю, что от этого грубого жеста вниз живота сладко простреливает, а белье моментально становится мокрым. Изворачиваюсь и впиваюсь зубами Дарси в язык, сразу ощущая металлический привкус во рту. Виконт шипит зло, грубо сжимает мои челюсти, заставляя открыть рот, и только с большим остервенением целует. Его рука покидает мою грудь и быстро задирает юбку, расталкивает мои ноги шире и добирается до панталон. Пальцы пробегаются по предательски влажной ткани, и только тут Дарси на мгновение отстраняется, чтобы смерить меня победным затуманенным взглядом.
— Не надо… — хрипло выдыхаю ему в лицо.
Все тело мелко дрожит от смеси адреналина и возбуждения, ноги подкашиваются, не держа. Виконт вроде бы уже не держит так сильно, но у меня просто не остается сил сопротивляться. Искусанные губы саднят, а между ног болезненно пульсирует. Я словно во сне вижу дьявольскую улыбку, расцветающую на припухших губах виконта, его пальцы издевательски нежно начинают гладить меня через влажную ткань. Зрачки Дарси расширяются, поглощая меня своей чернотой. Секунда, две, и меня выгибает от острого удовольствия, а из горла вырывается протяжный стон. Словно сигнал для него.