Мой чужой ребенок
Шрифт:
– А, Марина! Ты пришла, — появляется, как черт из табакерки, Дубов, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности.
«Очень одомашненный Дубов» — с удивлением подмечаю я.
Не сказать, что на работу он носит костюмы, все-таки медийная личность и одевается он стильно, следуя веяниям современной моды, но увидеть его в тонких клетчатых штанах и заляпанной, болотного цвета жижей, футболке, я не ожидала.
– Доброе утро, Станислав Сергеевич!
– Доброе! Пойдем на кухню.
Он машет рукой, приглашая меня последовать за собой, и ведет по короткому
– Проходи же, Марина, — говорит он мне. — Это моя дочь Арина. Наша няня взяла отгул на полдня, так что придется поработать из дома.
Он совершенно не обращает на меня внимания, стоя у плиты спиной и что-то помешивая в сковородке.
– Как только позавтракаем, Аришку уложу спать. Она сегодня с шести утра хулиганит. Потом мы с тобой спокойно поработаем, а вечером, я хочу, чтобы ты сопровождала меня на встречу со Смольяновым.
Его голос для меня — белый шум, потому что я слышу только, как сердце стучит в ушах, пока нерешительно и со страхом приближаюсь к перепачканной в детском пюре, малышке. Она смотрит на меня в упор, посасывая свой липкий кулачок, и ее большие голубые глазки захватывают в плен все, что я из себя представляю. Она — смысл моей жизни и я вижу только ее. Все остальное, весь мир, словно исчез.
Протягиваю руку, поглаживая ее пухлую щечку и пачкая пальцы, но Аришка испуганно откидывается назад, на спинку стульчика, чтобы избежать моих прикосновений. Не узнает меня. Боится. Глаза наполняются слезами и я делаю шаг назад, чтобы не пугать ее, когда неожиданно мой морок рассеивает голос Дубова:
– Любите детей?
– Обожаю, — улыбаюсь сквозь слезы, все еще не смотря на него. — У Вас очаровательная дочь.
– Спасибо, — отвечает он. — Чем-то на тебя даже похожа.
Вздрагиваю от жестоких слов и сжимаю кулаки, оборачиваясь, но он лишь игриво улыбается, глядя на меня восхищенным, истинно мужским, взглядом. Меня чуть не передергивает.
– Садись, Марина. Поедим.
– Я не хочу, спасибо, — отказываюсь, потому что кусок в горло не полезет.
– Ну, чего ты, — подтрунивает он. — Не каждый мой сотрудник может похвастаться, что ел блюдо, приготовленное моими руками. Хоть попробуй. Кофе хочешь?
– Латте, спасибо, — отвечаю только из вежливости, садясь за большую стойку на высокий стул подальше от Арины.
Не могу выдать свои эмоции, лучше даже не смотреть на нее, пока не приду в себя. Я так все испорчу, а Дубов заметит. Он уже закончил готовить яичницу с овощами, так что все внимание будет теперь на мне.
Так и случается. Начальник ставит передо мной кофе и тарелку с яичницей и тостом, а сам садится напротив. Я нехотя беру вилку и кладу в рот немного еды, совершенно не чувствуя ее вкуса.
– Очень вкусно, — делаю комплимент, пережевав и проглотив.
Он тоже начинает есть, бросая на меня загадочные взгляды. Я сошла с ума или Дубов волнуется? Очень странная ситуация, как и воцарившееся между нами
Я стараюсь хоть немного поесть, чтобы не обидеть его, но кусок в горло не лезет, а напряжение только возрастает.
– Простите, но я сегодня уже завтракала, — говорю, наконец, отодвигая от себя тарелку. — Хотя Вы действительно очень хорошо готовите.
– Марина, ты не должна есть в угоду мне, — строго говорит Дубов. — Я же не тиран какой-нибудь, да и с эго у меня все в порядке.
– Я так и не думала, — пытаюсь сгладить ситуацию.
Противно от самой себя. Никогда не была блеющей овцой и перед начальством стелиться привычки не имела, а с ним приходится вести себя так, словно нахожусь на минном поле. Один неверный шаг — и конец.
Дубов, наконец, заканчивает есть и я могу спокойно вздохнуть, когда он поднимается, больше не нервируя меня своими сканирующими глазами.
– Подожди в гостиной, пока я уложу ее, — говорит мне мужчина, подхватывая своими огромными ручищами мою маленькую девочку.
Арина прижимается к его широкой груди, пряча от меня личико в мощной шее, и мне хочется вырвать ее из его рук, а потом хорошенько надавать Дубову по щекам за то, что украл моего ребенка и заменил ей меня.
– Что с тобой? — спрашивает он и я понимаю, что зависла.
– Мм… ничего. Я пока разберу почту.
Подхватываю папку с сумкой со стойки и быстро иду в гостиную, пока не потеряла самообладание. Как же это, оказывается, трудно — прятать ненависть к человеку глубоко внутри и не давать ей прорываться наружу.
Глава 6
Стас
Маря ведет себя странно, но я списываю это на неловкость. Все-таки, не каждый день приходится бывать в доме начальника и видеть его в таком непрезентабельном виде.
Несу Аришку в ее комнату, чтобы переодеть и уложить спать. Маленькая негодница не только себя, но и меня умудрилась всего обмазать своим овощным пюре.
– Па! — радостно восклицает мой робкий ребенок, как только мы уходим от Мари.
К незнакомым людям она привыкает трудно и относится с опаской, именно поэтому я принял нелегкое решение отдать ее в ясли на полдня. А то весь мир моей девочки вращается вокруг меня и няни.
– Я тебе покажу па, хулиганка! — рычу ей в животик и она заливисто смеется.
Быстро умываю ее личико и крошечные ручки в ванной, а заляпанную одежду скидываю в стирку, включая и свою футболку, после чего переодеваю вертящуюся малышку в крошечную пижамку и укладываю в кроватку. Она обычно засыпает в течение пяти-десяти минут. Сижу рядом, пока это не происходит, слегка покачивая кроватку, как она любит, и, когда ее большие голубые глазки закрываются, а маленький ротик, наоборот, приоткрывается, понимаю, что все — заснула.
Как бы мне не хотелось заявиться к Маришке полуголым и увидеть ее шокированный взгляд, все же, надеваю чистую футболку, прежде чем вернуться к ней. Она сидит на диване и копошится в папке, которую принесла с собой, явно что-то разыскивая и выглядя обеспокоенной.