Мой далекий близкий
Шрифт:
Когда я зашла внутрь, Белосельский уже был там, махнул мне рукой. Интересно, успел и внешность мою где-то узнать? Подготовился. Нотариусу было лет пятьдесят, невысокого роста и средней комплекции, седоватые волосы, на глазах очки с большими линзами. В целом, не особенно примечательный дядька.
— Спасибо, что согласились, Анастасия Михайловна.
— Честно сказать, вы сумели заинтересовать, — заметила я, присматриваясь к нему.
Мужчина поправил указательным пальцем очки на переносице и, сложив руки на столе в замок, заговорил:
— Я
Я молча кивнула. Тут пришлось прерваться, потому что к нам подошел официант. Поставил перед нотариусом чашку с чаем, я заказала кофе. Белосельский задумчиво помешивал ложкой сахар, думая о своем. Я терпеливо ждала.
Наконец, словно опомнившись, мужчина снова заговорил.
— Так вот, о деле. Сегодня ко мне приходили кое-какие люди… — он на мгновение замялся. — Не самой лучшей репутации, скажем так. Да и в любом случае, я бы не мог удовлетворить их интерес. Они хотели знать о завещании Андрея Станиславовича.
— А оно было? — спросила я, не совсем понимая, куда катится наша беседа и при чем тут я. Хотя упоминание о плохих людях мне не понравилось. Белосельский кивнул.
— Составлено по форме два месяца назад.
Официант поставил передо мной чашку, поблагодарив, я сделала глоток, а нотариус заявил:
— Я не имею права распространять эту информацию раньше времени, но мы с Андреем Станиславовичем были в дружеских отношениях… А учитывая обстоятельства его смерти… Думаю, что не будет лишним предупредить вас заранее. Вы — единственная наследница Андрея Станиславовича.
Я поперхнулась, горячий кофе обжег горло. Откашлявшись, посмотрела на нотариуса и чуть не спросила, а в своем ли он уме?
Белосельский тем временем продолжал монотонным голосом, словно урок повторял:
— Все движимое и недвижимое имущество, его доля в фирме, доступ ко всем вкладам…
— А мать он мне не завещал? — все-таки не удержалась я, за что получила укоризненный взгляд.
— В общем, — подытожил нотариус, — по сути, вы практически можете занять место Андрея Станиславовича во всех, так сказать, отношениях.
Я немного поморгала глазами, оценивая данный факт. Вот спасибо, Шилов, услужил! Он вообще думал, сколько проблем я огребу от такой его щедрости? Вот кстати, первые уже есть.
— А что там за люди с плохой репутацией? — спросила Белосельского. — Что они хотели?
— Узнать подробности завещания, если оно было. Надеюсь, вы понимаете, что раскрытый мною факт не подлежит огласке? Боюсь, они могут узнать, что хотят, обходными путями. Поэтому и решил предупредить вас заранее.
— Спасибо, — кивнула я, задумываясь.
Что за хрень творится? Только я решила, что меня все это не касается, так нате вам. Менты, наверняка, тоже заинтересуются данным фактом, не только какие-то сомнительные личности. И такое обилие меня миленькой может показаться
И снова полезли непрошенные мысли: почему Андрей сделал это? Зачем оставил все мне? И почему здоровому молодому мужчине вдруг пришла в голову мысль составить завещание?
— Простите, Геннадий Петрович, — обратилась я к нотариусу, — а до этого у Андрея было завещание?
Белосельский явно начал колебаться в рамках своей профессиональной этики, но потом, видимо, решил, что хуже не будет.
— Было завещание, он обновлял его каждый год. По нему практически все получала его мать. Некоторые денежные суммы расходились по людям или фирмам. Это завещание практически не изменялось в течение двенадцати лет.
— А два месяца назад Андрей переписал его?
— Да, — Геннадий Петрович в волнении снова поправил указательным пальцем дужку очков. — Я, конечно, спросил его, что случилось, но он не пожелал распространяться. И хотя мы неплохо общались, я посчитал неучтивым лезть с вопросами. Ну знаете, ведь он мог поссориться с матерью… Или еще что-то…
Поссориться с матерью и так обидеться на нее, что исключить из завещания? Или перестраховаться, чтобы в случае чего ей ничего не досталось? Арина Валерьевна с винтовкой на крыше его дома? Убивает родного сына, чтобы заполучить состояние? Смешно.
— Что ж, спасибо вам большое, — сказала я, — рада, что вы рассказали мне.
— Надеюсь, все обойдется, — кивнул он.
— А эти люди… Они не представились?
— Их было двое, но разговор вел один. Назвался близким другом Андрея Станиславовича.
— А имя? — нахмурилась я.
У нас в близких друзьях только Артем, но во-первых, он личность известная, а во-вторых, назвать его человеком с плохой репутацией может только слепой… и то вряд ли.
— Назвался Константином Драгунским, документы я не спрашивал, ну и вообще, как понял тему беседы, сразу свернул разговоры.
Константин Драгунский. Это что-то новенькое. По крайней мере, я никогда о таком не слышала.
Когда мы с Белосельским расстались, я пошла в сторону Троицкого моста, решив немного прогуляться. Погода, конечно, не располагала, ветер с Невы задувал прямо в лицо, подняв воротник куртки, я спрятала в него нос.
Все чудесатее и чудесатее. Только мне кажется что-то, что ничего хорошего мне лично не светит.
Что же выходит? Я все же была права? То есть касательно того, что последнее время Шилов что-то явно затевал и планировал использовать меня. Отсюда и завещание, и заявление о том, что я снова возвращаюсь к нему.
У Андрея были какие-то планы, которые оказались в один миг оборваны. Но что за планы? И какова моя роль? Может, экономические махинации? А что, вполне в его духе. Он мог и жениться на мне, если надо, переписать какие-нибудь фирмы или что-то в этом духе. Отмыть таким образом деньги. Он же пробовал и знал, что я не смогу ему отказать, если он применит силу.