Мой дерзкий герой
Шрифт:
Она улыбнулась:
– Знаю. Я тоже.
– Очень странно.
– Чего ж тут странного?
– Женщины всегда хотят все знать, в то время как и сам себя не знаешь до конца. Так что я иду по тонкому льду.
– Фильм – полный отстой. Как по-твоему? Это что, экзамен?
– Мне кажется, он неплох.
Касси оценивающе на него посмотрела:
– Ты сегодня отличник по поведению?
– Это точно.
– Потому что?..
– Боюсь рассердить тебя.
– Ах!
– Не ахай. Я ведь здесь не для секса, понятно?
Эти
– Мне кажется, ты все же думаешь о сексе, – сладким голоском заметила Касси и, потянувшись к нему, нащупала его член, проверяя эрекцию. Пожалуй, на этот раз она даст волю чувствам, а по поводу реакции мужчин на такой феномен, как благочестие, будет волноваться когда-нибудь потом.
– Я думаю о сексе с того самого момента, как встретил тебя.
– Звучит хорошо, – шепнула Касси. Она мягко сжала его член в руке, наблюдая, как тот оживает, как тело Бобби отзывчиво раскрывается ей навстречу – их чувственный «инь – ян» не утратил былой гармонии.
– Эй, – окликнул ее Бобби, чуть задыхаясь. – Если не прекратишь, я испачкаю тебе руки.
Касси резко выпустила член.
– Стало быть, если я желаю сатисфакции, – пробормотала она с улыбкой, – первая очередь, наверное, моя.
В темноте сверкнула его улыбка.
– Не робей.
– С чего бы мне робеть?
Его улыбка стала еще шире, он вспомнил, что больше всего любил в Касси.
– Но только тихо.
– Ну вот еще!
Пусть так. Да какого черта в самом деле? Ведь в зале нет знакомых. Бобби начат расстегивать на Касси блузку.
– Да не то! – прошипела она, отталкивая его руки. Прелюдия! Будто без нее нельзя обойтись! Что ж, еще лучше. Он человек гибкий: нет так нет. Плавно меняя фокус своего внимания, он запустил руку под короткую хлопковую юбку Касси и начал делать то, что ему было велено. Он был не прочь и был готов в любое время.
Скользнув рукой в ее трусики и сквозь шелковистые завитки волос, Бобби проник двумя пальцами в ее горячую, влажную промежность и сразу же усомнился в том, что сможет сдержаться. Слишком измучило его воздержание, к которому он не привык. Касси тяжело дышала, похоже, ждать она не собиралась. «Как всегда», – подумал Бобби, оглядываясь вокруг: не смотрит ли кто, хотя и сам уже стремительно приближался к точке невозврата. Ему было глубоко плевать на то, смотрят на них или нет.
Иметь ее. Сейчас же. По полной программе.
Сейчас не только ее партия, сыграет и он, решил даже не Бобби, а его член.
Бобби расстегнул шорты, высвободил его и, готовясь к действию, стащил Касси с сиденья.
Она ахнула, сообразив, что он собирается делать, но противиться такой удаче, как видно, не собиралась. Только блаженно вздохнула про себя, когда он с филигранной
Бобби думал о том же, хотя настраивать длину волны было его задачей, так что, пока Касси не испытала оргазма, ему стоит подождать.
К счастью, опыта у него было достаточно.
«Господи, что это? Нирвана?» – думала Касси. Как трезвомыслящая девушка, она не думала всерьез, что обрела «родственную душу» – все происходящее между ними очень напоминало брачные игры в мире животных. И тут ее, словно на «американских горках», понесло вниз с головокружительной быстротой.
Еще секунда – и оргазм накрыл ее горячей волной. Все еще чувствуя себя участницей аттракциона, она хотела было закричать, но Бобби был к этому готов, как истинный бойскаут, или просто уже столько раз слышал этот крик раньше, что мог предугадать его. Он успел закрыть ей рот своими губами, а потом и сам дал себе волю.
От длительного оргазма он задыхался, жадно хватая ртом воздух, будто тело его сжалось, превратившись в пустую оболочку.
Бешеное возбуждение оргазма постепенно спадало, переходя в блаженное тепло, и Касси, тяжело дыша, рухнула на его плечо.
– Скажи мне… что никто… не видел, – выдохнула она, обдавая шею Бобби своим жарким дыханием.
Оглянувшись по сторонам, он заметил, что все четверо зрителей, находящихся в зале, сидят, уставившись на них.
– Никто ничего не видел, – солгал он. – Все смотрят фильм.
– Пойдем… как только… я смогу встать.
– Хочешь, я тебя вынесу на руках?
– Ой, не надо. А то все… будут на нас смотреть.
Все уже давно смотрели на них, но ничего другого он не мог ей сказать.
– Да не все ли равно?
– Мне не все равно. Я здесь живу.
– Ты здесь часто бываешь?
– Иногда.
Бобби тихо рассмеялся.
– Я тебя сейчас посажу на твое сиденье. Если можешь, найди салфетки, мы вытремся и уйдем отсюда. И я вынесу тебя на руках. Я так хочу.
Безоговорочная властность его тона привела Касси в блаженный трепет. Он снова усадил ее на сиденье, и все ее принципы сильной женщины, собрав пожитки, отправились в далекое далеко. Не навсегда, конечно, только на время и по веской причине, успокаивала себя Касси, стремясь задобрить свою совесть.
– А что, если я против? – спросила она игриво, слегка поддразнивая его, что было очень не похоже на женщину, озабоченную сохранением своей женской силы. Принципы сильной женщины пустились бежать во всю прыть.