Мой дом там, где ты
Шрифт:
— Поговори, я скоро вернусь. — Увереннее улыбнулась она, погладив меня по плечу. В груди зародилась тревога. Неужели опять сбежит?! И только увидев, оставленную в кресте сумку и куртку, я немного успокоился.
— Алло, Егорка, привет! Такая связь плохая, еле до тебя дозвонилась. — Тарахтела подруга, не давая вставить ни слова. — Слушай, я тут узнала про твою бабушку…. Мне очень жаль!
— Спасибо, Алин, но если честно, мне сейчас не очень удобно разговаривать. Давай, перезвоню, когда освобожусь?
— Да, конечно, буду ждать.
— Может прогуляемся?
— Отличная идея.
Мы вышли на улицу и сразу остановились. Одновременно подняли лица к небу, не сговариваясь, и засмеялись. Она немного расслабилась, после звонка Алины.
— Ты до сих пор любишь снег?
— Конечно. Особенно сейчас, когда в Элэе его не увидишь. Мы даже решили на Новый год сюда приехать с друзьями. Лер, а прилетай и ты! Знаешь, как весело будет?!
— Верю, но у меня работа. — Она опустила голову и грустно посмотрела на меня. — Для нас новогодние праздники это самое востребованное время. Столько выступлений, что поесть некогда, не то, чтобы слетать в Нью-Йорк. Уверена, вы классно встретите этот Новый год. Мысленно я буду с вами.
Мы шли по шумной улице, держась за руки. Я никогда и ни с кем не ходил за руку! Если честно, терпеть не могу всю эту лабуду. Цветы, конфеты, романтика, свечи, руки, свидания, комплименты- не для меня. Я человек конкретный. Если хочу чего-то, говорю прямо, в лоб, без экивоков.
Только с Леркой всё по-другому. Я даже не заметил, как взял её за руку, это было так естественно. Её тёплая ладонь приятно ощущалась в моей холодной руке, согревая мне душу.
— Замёрзла? — на Лере была смешная вязаная шапка, коротенькая курточка и джинсы с ботинками. Не совсем зимний вариант.
— Разве что немного. — И улыбаясь, потянула меня вперёд. — Пойдем, кажется, я знаю, как это исправить!
— Куда? Лерка, куда ты меня тащишь?! — смеялся я, ускоряя шаг.
За светофором, прямо на улице расположилась компания афроамериканцев. Они танцевали что-то типа брейка. Я не силён в танцах, тем более, в их названиях. Они танцевали по очереди, кажется, это называется батл.
Мы остановились возле них, Лерка, пританцовывала и с интересом наблюдала за тем, как они двигаются. Поразительно! Даже я залип. Все движения плавные, отточенны настолько, что начинаешь сомневаться в законах физики. Пока один из них не махнул ей головой. Она кивнула, и бросилась в центр, танцевать.
— Лера… — машинально позвал, но тут же остановился и заворожено наблюдал за ее движениями, затаив дыхание. Не знаю, что это было, но это был не совсем балет. Или совсем не балет. Она танцевала, как они, но вставляла какие-то свои элементы, прыжки со шпагатом, пируэты и эта смесь стилей выглядела так круто!
Ребята начали улюлюкать, хлопать, одобрительно кивать в такт. Один даже подошёл и попытался станцевать с ней в паре. Не могу сказать, что эта часть танца мне понравилась, слишком уж
Попрощавшись с ребятами, мы забежали в первую попавшуюся кофейню. Тут даже не было столиков, зато стоял невероятный кофейный аромат и девчонки бариста были очень дружелюбны. Взяли кофе с собой и пошли, гулять дальше.
Зашли в Disney Store, Лерка перемерила столько смешных шапок: Гуфи, Микки Мауса, Плуто, Винни-Пуха. Насмеялись. Это было забавно.
Мы шли по Бродвею и смотрели по сторонам. Дошли до памятника Джорджу Коэну [1], сфотографировались с ним. Где же еще установить памятник одному из родоначальников бродвейского театра, как не на Бродвее?
Часть Таймс-сквер называется Даффи-сквер в честь полкового капеллана времен Первой мировой войны. Здесь же установлен бронзовый памятник. Отец Даффи изображен в плаще с библией в руках и с каской у ног. Трудно сказать, почему памятник установили в таком месте — на Бродвее, в самом центре Нью Йорка. Боюсь, на этот вопрос нам вряд ли кто-то ответит.
А еще, мы все время целовались. С упоением, с нежностью, со страстью, каждый раз по-разному и каждый раз нереально круто. Пожалуй, эта часть прогулки мне понравилась больше всего, пока мы не дошли до моего номера в отеле.
Я так соскучился по ней за этот год, и несмотря на то, что я отнюдь не монах, я был дико голоден. Я начал её раздевать, ещё толком не войдя в номер. Я так изголодался по её запаху, коже, телу, что не мог больше терпеть.
Мы уснули только под утро. Лерка лежала на моём плече, закинув ногу на живот и уже сладко спала.
Я впервые пожалел о том, что телефон остался где-то в брюках. Так мне хотелось запечатлеть этот момент навечно. Но потревожить её сон, я не посмел. И просто гладил её ногу, борясь со сном до последнего.
И почему в сутках всего 24 часа?!
[1] Джордж Майкл Кохан или Джордж М. Коэн (англ. George M. Cohan, полное имя Джордж Майкл Кохан, 3 июля 1878 — 5 ноября 1942) — американский певец, танцор, актер театра и кино, драматург, композитор и поэт-песенник, продюсер. Наиболее известен своими театральными постановками, в основном водевилями.
Беременность
Лера.
Первые гастроли. Первая известность. Слава меня опьяняла. Кружила голову. Мне нравилась та власть, которой меня наделяла сцена. Я чувствовала себя богиней. А мужчины сходили по мне с ума и штабелями ложились к моим ногам, готовые на всё.
Меня задаривали шикарными букетами и дорогущими подарками. Приглашали в самые дорогие рестораны.
А что делать со всем этим «добром»? Я не знала. Классно, приятно, но мне всё это ни к чему. Мне по-прежнему, кроме Егора никто не был нужен и интересен. Поэтому, я просто продолжала работать и совершенствоваться. Трудилась с утра до ночи. Оттачивая каждый свой образ до идеала. Я всегда скрупулёзно относилась к своей работе.