Мой герой
Шрифт:
В конце концов, Гарольд смирился. Нагнув голову, он медленно сполз с Дамьена. Оба они лежали в траве рядом, глядя в небо на бегущие облака, и молчали.
– Будь ты проклят, – сказал наконец Гарольд, – надеюсь, ты окажешься в аду.
– Ты далеко не первый, кто этого желает.
Гарольд повернул голову и посмотрел на кузена.
– Думаю, каждая из твоих любовниц этого хотела, – холодным тоном проговорил Гарольд.
– Совершенно верно, все они этого желали.
– Ладно,
В этот раз Дамьен повернулся к Гарольду:
– Как ты можешь так говорить? Неужели тебе никогда не приходило в голову, что я по-настоящему полюбил ее? Ты должен был это почувствовать, ты же хорошо знаешь меня, Гарольд. Тебе следовало понять, что я не увел бы невесту у тебя, моего кузена, моего лучшего друга, если бы у меня не было весьма основательных причин. Я не решился бы доставить тебе такую боль ради легкого флирта или ради денег.
Искренняя речь Дамьена не произвела никакого впечатления на Гарольда.
– Она сказала мне, что ты сделал ей предложение.
– Да, это правда. Я жажду ее всем своим существом. Меня убивала мысль о том, что она выйдет за тебя замуж, но я смирился с этим. Я терпел это долго, потому что не хотел причинить тебе боль. Но, в конце концов, я не выдержал. Любовь к ней победила все мои разумные доводы и соображения, я оказался перед необходимостью выбирать между ней и тобой. Я просто не мог потерять ее. Я так сильно полюбил ее, что не мог больше себя контролировать.
– Даже при том, что тебе пришлось предать меня?
Дамьен вздохнул и тихим голосом добавил:
– У меня была надежда, что ты поймешь меня.
Он сел и перевел взгляд на пруд. Гарольд тоже сел, и долгое время они оба сидели молча. Ветер подул сильнее, и Дамьен повернулся лицом к своему кузену:
– Мне жаль, если из-за меня ты чувствовал себя слабым, когда мы были детьми. Я этого не хотел. Я опекал тебя только потому, что я обвинял себя в гибели моих родителей, и мне было приятно, что я мог тебе помочь. Мне хотелось, чтобы у тебя все было в порядке. Ты ведь был единственным близким человеком.
Ничего не говоря, Гарольд смотрел на кузена.
– И я все еще не теряю надежды, что ты поймешь то, что произошло между мной и Аделью, и простишь меня, потому что она исчезла, а я остался совершенно... опустошенным.
Гарольд побледнел и с удивлением посмотрел на собеседника.
– Ты опустошен? – переспросил он.
– Я очень сильно полюбил ее, Гарольд. И только поэтому я решился предать семью.
Прищурившись, Гарольд спросил:
– Но... я ведь думал, что это только ради денег. Разве не так?
– Это Адель так сказала?
– Нет,
Облокотившись на одну руку, Дамьен внимательно посмотрел в глаза Гарольда:
– Какие обстоятельства? Видно, я сегодня совсем одурел, потому что ничего не понимаю.
Гарольд уселся на пятки и многозначительным тоном произнес:
– Я знаю про Франс.
– И что именно ты знаешь?
После длительной паузы Гарольд заговорил шепотом, хотя вокруг никого не было:
– Я знаю про ребенка.
– Какого ребенка? – У Дамьена на лбу выступили капли пота.
– Твоего ребенка. И я знаю, что ты хочешь обеспечить его.
Дамьен никак не мог сообразить, о чем идет речь. Откуда взялся ребенок?
– Я ничего не понимаю. Ребенок от Франс? Это чушь какая-то.
– А ты что, не знал?
Этот вопрос заставил Дамьена почти рассмеяться.
– Ты так говоришь, как будто я последний человек, которому следует узнать эту новость. Это неправда. Я твердо знаю, что это ложь.
– А как ты можешь знать?
– Если ты хочешь, чтобы я был совсем откровенным, я могу сказать тебе, что в последний раз, когда я встречался с Франс, у нее начались месячные.
От растерянности Гарольд открыл рот. Ветер усилился, на лужайке стало прохладнее.
– Ты уверен?
– Да, совершенно уверен. Я всегда очень осторожен в этом смысле. А кто тебе об этом сказал?
Гарольд помолчал несколько секунд, как будто принимая важное для него решение.
– Вайолет, – ответил наконец он.
Невероятно раздраженный, Дамьен вскочил на ноги:
– Вайолет тебе так и сказала?
– Да, – подтвердил Гарольд, также вставая, – но я еще кое-что должен тебе сообщить. Я сказал Адели, что ты сам рассказал мне про Франс и ребенка. Я соврал ей, потому что Вайолет сказала, что так будет убедительней и не будет похоже на обычные сплетни. Мне очень стыдно, Дамьен. Я действительно поверил в то, что должен родиться ребенок. Вайолет уверяла меня, что это правда, а я был так зол на тебя...
Дамьен молчал, опустив в отчаянии голову.
– И еще, – продолжал Гарольд, – я не видел вас сегодня в лесу, это Вайолет вас заметила. – Он взялся обеими руками за голову. – В конце концов, выявилось, что я совсем не такой порядочный человек, как вы все считали. Я даже оказался лжецом. И не только это, я еще самый глупый человек на свете, позволивший своей испорченной сестрице манипулировать собой.
Вайолет все еще всхлипывала, когда Дамьен и Гарольд ворвались в гостиную. Юстасия подняла глаза, удивленная неожиданным вторжением.