Мой голос в ветре будет верен
Шрифт:
«Солнышко… Да — наша мама — Спящая Красавица… Видишь — она спит и ей даже снятся счастливые сны… Видишь, как она улыбается? Только трогать её нельзя… Ни в каком случае нельзя открывать крышку… Это сделает маме так больно, что просто её убьёт…» — что я ещё мог сказать…
«Ты точно уверен, что она видит счастливые сны?» — спросила меня доченька…
«Ты видишь, какая у неё улыбка? Какие ещё сны можно видеть с такой?»
Мишка подошёл, критически всё осмотрел, потом прошептал: «Папочка… Мама даже не дышит…»
«Дурак!» — закричала Диана: «Сказочная
«Миша, сестрёнка права… Мама жива и даже будет так жить практически вечно… Только ради всех Богов — это нельзя открывать…»
«Тогда её может разбудить поцелуй Сказочного Принца…» — решили дети: «Папа — ты — принц?»
«Понимаете в чём тут дело? Я не принц… Сказочных Принцев сейчас нет ни в одном из Миров… Так случилось… Спящая Красавица есть, а принцев просто нет… Но не волнуйтесь — это пока… Они снова появятся… Обязательно появятся… Мы ведь подождём?»
«Конечно появятся! Если Спящая Красавица есть — это наша мамочка — принц должен тоже появиться… Пап — так жалко, что это просто не ты… Может быть ты чего-то просто не знаешь? Вдруг это ты? Просто тебе не сказали? Попробуй…»
«Знаете — я не стану пробовать… А вдруг я действительно не сказочный принц? Я в этом даже уверен… А маме я сделаю очень больно…»
«Тогда не надо… Мы будем ждать…»
Утренний ритуал… Перед завтраком мы все выходили посмотреть на нашу Спящую Красавицу… Я целовал ящик (что ещё я мог сделать?), дети читали стихи — каждый день они учили новые… По моему — Диана даже сама сочиняла (очень уж иногда нелепо это всё звучало)…
Вечерний ритуал… Перед сном мы тоже приходили к этой замечательной женщине…
Она всегда улыбалась нам, но была абсолютно неподвижна…
Иногда я уходил на какую-то планету моего Мира и приносил самые экзотические цветы, которые только можно найти… Это было глупо — даже гномы это понимали… Цветы лежали ровно один день, потом исчезали — гномы-работники уж слишком заботятся о чистоте…
Я заказал все книги, которые хоть как-то касались проблемы стазис-камеры из того Мира, где её придумали… Мне их даже доставили…
Кто-то даже побеспокоился, чтобы мне доставили все учебники по всем сопредельным наукам, чтобы я действительно мог учиться… Наверное это была девушка-телефонистка…
Она очень прониклась моей проблемой — по её словам об нас говорят все «сотрудники» — Совет не смог скрыть эту информацию… Очень немногие меня осуждали, остальные переживали за меня — Серебряные не имели права отобрать у меня Любимую, будь она кем угодно — хоть мифической Медузой Горгоной… Зла она не делала… Даже если когда-то ходила в рейды к нам на Станции — как боевик или как «сотрудник» — она не виновата… Многие «из наших» тоже ходили в такие рейды…
Вообще — говорить с телефонисткой оказалось интересно… Но она не была моей Лайзой…
Я постоянно учился, но чем больше я углублялся в науку — тем больше понимал бесперспективность этого занятия… Какому
Я столкнулся с такими ошибками в математическом аппарате, на котором строились расчёты, что не верил своим глазам… По много раз я проверял и перепроверял — эта жуткая вещь вообще не должна была работать… Но она работала… Правда работала просто ужасно… В состояние стазиса она вводила… Выйти оттуда становилось невозможно… Тут нужна была совсем другая наука… Нужны были сотни лет исследований… У Лайзы эти сотни лет были, наверное — даже тысячи… У моих детей нет… Мама им нужна была прямо сейчас…
До меня добралась одна из Сьюзен — кто-то из «сотрудников» нашёл её, сообщил все мои печальные новости…
Девушка не побоялась отправиться на мою Станцию… Всё-таки она любила меня…
Вот только дети не восприняли её. Ответ был единогласным: «Это не наша мамочка… Это какая-то злая магия… Подмена… Она не такая…»
Как долго мне пришлось успокаивать эту бедную плачущую девушку… Её Мир был не так жесток и эта Сью оказалась очень милым и романтичным взрослым ребёнком…
Но даже я понимал — мне нужна не она… Мне нужна только моя Лайза… И Лайза даже ещё жива… Изменять ей я точно не стану — даже со Сьюзи…
Когда-то это было наоборот… Но я тогда был очень уж глуп…
Спящая Лайза полностью владела моим умом… Нет — конечно — я делал для своих (всё-таки Наших с Лайзой) детей всё… На мою Станцию не нападал никто, мы могли уходить когда захотим, потому парки развлечений, даже походы — всё было для нас…
Только даже походы — это только на один день… Утром и вечером дети спешили к своей маме — посмотреть — не изменилось ли хоть что-то…
Не менялось ничего… Только Мишка и Диана росли…
Мишка будил меня очень грубо, а я только-только уснул…
«Папочка! Да проснись же ты! Эти проклятые гномы! Они открыли её… Мама умирает! Она так и не очнулась, но чарующей улыбки у неё больше нет… Ей жутко больно!» — сын рыдал, а ведь я не видел ни одной слезинки на его лице уже много лет…
Я вскочил как был — в одних трусах…
Что делать?
Лайза не дышала… В её глазках зрачки были расширены полностью… Улыбки действительно не было… Рот был чуть приоткрыт… Наверное — на краткий миг она всё-таки приходила в себя… Скорее всего — ей было так больно, что она хотела закричать… Но она даже не успела открыть свой ротик, она даже глаза закрыть не успела… Краткий миг — и её уже нет…
Тело было холодным, но я просто не знал — каким оно должно быть в стазис-камере… Сердечко не билось…
Неужели это всё???
Нет! Я не допущу! Когда-то я вспорол брюхо Серебряному Дракону — самому воплощению смерти… Что-же… Теперь я стану бороться с самой Смертью…
Как это делается? Меня должны были учить!!!
Я начал делать ей непрямой массаж сердца… Я пытался сделать ей искусственное дыхание…
Две минуты… Пять… Семь… Десять…
Я просто изнемогал… Ничего не помогало…