Мой город 5. Инвалид

Боррони Дмитрий Георгиевич

Подошедший к ней доктор Бедов, спросил:

–С Вами все в порядке?

Но женщина не реагировала. Он посмотрел ее зрачки, они тоже не реагировали ни на что. Позвав медсестру, он попросил принести какое-то лекарство, и когда та ушла, потряс Клавдию Иванну за плечи. Та очнулась, и смотря на доктора притупленным взглядом, спросила:

–Что Вы сказали? В морге?

Затем она потеряла сознание.

Очнулась она в больничной палате. Осмотревшись она увидела лежащею рядом девочку. Та спала. Тут Клавдия Ивановна неожиданно вспомнила, что ей сообщил доктор? Ее дочь в морге. Олеся умерла. Она задавала

себе вопрос, как это произошло? Ведь она молодая здоровая женщина на сносях. Тут она подумала, что она умерла при родах. Что что-то пошло ни так и она умерла. Тут она задала себе вопрос: где ребенок? Он что, то же умер? Нет, он жив! Была она уверенна в этом. Тут она вспомнила, что по телефону ей сообщили, что ее дочь попала под поезд и осталась без ног. Тут Клавдию Ивановну охватил ужас. Она даже представить не могла, что ее дочь Олеся стала инвалидом. Теперь ей всю свою жизнь продеться ходить на костылях или сидеть в кресле инвалида. А она возлагала на нее такие надежды. Тут она вспомнила о… Марья. Ее неблагополучная дочь. Она не знала почему она о ней вспомнила? Ведь они не общались, а она о своей дочери уже давно забыла. Вычеркнула ее их своей жизни, словно ее не было вовсе.

В палату вошел доктор Бедов. Он подошел к Клавдии Ивановне с посмотрев на нее поинтересовался:

–Как Вы себя чувствуете?

–Хорошо. – ответила Клавдия Ивановна, затем поинтересовалась. – Где моя дочь? – после чего добавила. – Говорите, я готова.

Илларион Романович сообщил:

–Ваша дочь Олеся Анастасиевна умерла. – затем он рассказал, что произошло на самом деле, и о ее сестре, Марьи.

Клавдия Иванна выслушав доктора Бедова резко сказала:

–Я всегда знала, что эта сука встанет мне поперек горло, но, чтобы убить свою сестру? – она сделав паузу, добавила. – Это что-то.

–Вы обвиняете свою дочь в том что она виновата в смерти сестры?

–Да. – заявила Клавдия Ивановна. – Я это точно знаю. Наверняка. – затем она призналась. – Марья нежелательный ребенок. – затем она сказала. – Я ее не хотела.

–Понимаю. – он не знал что сказать? Ведь иногда женщины рожая, не хотят детей. Они считают, что это ошибка, и им в тягость им это дитя. – Вы просто не ждали этого ребенка. – затем он поинтересовался. – Вы знаете кто отец?

–Нет. – ответила Клавдия Ивановна. – Не знаю. – затем она сказала. – Тогда… – и тихо, с тоской в голосе добавила. – Давно это было.

Илларион Романович поинтересовался:

–А где Вы работаете?

–А что?

–Просто.

–Я работала в ЦК.

Тут доктор предположил:

–Ее отец кто-то из ЦК?

–Нет. – ответила Клавдия Ивановна, и тихо добавила. – Я не знаю. – затем она попросила. – Давайте оставим этот разговор.

–Хорошо.

Тут Клавдия Ивановна поинтересовалась:

–Олеся родила?

–Да, родила.

Тут она поинтересовалась:

–Где он?

–В роддоме.

–Когда я его могу забрать?

–Когда поправитесь и предъявите права на ребенка. – затем он добавил. – с этим как я понимаю проблем не будет.

–Разумеется.

Тут он поинтересовался:

–Почему Вы не поинтересуетесь о здоровье второй дочери?

–Она меня не волнует. – легко сказала Клавдия Ивановна, добавив. – Если она меня слушала бы, то не попала бы сюда. –

затем она сказала. – Я не буду за ней убирать, пусть сама себе утки убирает или в дом инвалидов идет жить, а я, увольте. Я на такое не отписывалась.

–Вы даже не хотите увидеть ее?

–Нет. – однозначно ответила она, и холодно добавила. – Я не имею никакого желание, – и добавила. – лицезреть эту… – тут она запнулась. – Вообще. – сказала она. – Пускай живет как хочет, – и добавила. – я в ее бедах не виновата.

Тут доктор Бедов осторожно поинтересовался:

–Разве?

–Что разве? – не поняла Клавдия Ивановна. – Что Вы имеете в виду?

Илларион Романович поинтересовался:

–Скажите, почему Вы не любите свою дочь?

Клавдия Ивановна возразила:

–Я люблю свою дочь.

–Я не о той которая погибла. – сказал доктор Бедов. – Я о той которая сейчас жива.

Тут Клавдия Ивановна неистова воскликнула:

–Я ее ненавижу! – затем она добавила. – Ненавижу всеми фибрами души! – она вскипела от ярости, и добавила. – Из-за нее умерла Олеся, – затем она добавила. – Моя дочь.

Тут доктор бедов спросил:

–А что, Марья не Ваша дочь?

Клавдия Ивановна отпарила:

–Этого я не говорила.

–Тогда что? – вопросил доктор Бедов. – Почему Вы ненавидите свою дочь? – затем он сказал. – Знаю почему? – с явным недовольством сказал он. – Потому что она не такая как Вы Клавдия Ивановна. Она из тех, кто не ходит по струнке жизненной партии Ленина. Она ненавидит таких как Вы.

–Это каких?

–Праведных чистоплюев. – продолжал доктор Бедов. – Таких праведных, что бояться даже чихнуть без Вашего ведома.

–Вы считаете что я не права? – возмутилась Клавдия Ивановна. – Вы считаете что я неправильно воспитывала свою дочь? Вы ошибаетесь. Я все сделала правильно, а это ее выбор, а не мой. – затем она сказала. – Так пусть же живет теперь как хочет. С меня хватит. Я предлагала ей поступить в институт, а она просто начхала на деканат. Я договорилась обо всем, ей только на экзаменах надо было посидеть, а она и на них не пришла.

Тут доктор Бедов поинтересовался:

–Вы это о ком?

–О моей дочери?

–Какой?

Тут Клавдия Ивановна задумалась. Она поняла что она проболталась. Конечно она любила дочь. Она любила Марью. Она никогда в этом сама себе не признавалась. Но факт остается фактом. Клавдия Ивановна любила свою дочь, любила и ненавидела одновременно. Марья испортила ее жизнь. Сделала ее невыносимой. А теперь и по ее вине умерла ее дочь, Олеся. И все благодаря Марье.

Видя изменение в лице Клавдии Ивановны, Илларион Романович сказал:

–Вот видите, Вы любите свою дочь. Любите Марью. – затем он добавил. – И хоть Вы ее ненавидите, Вы ее любите. – затем он добавил. – От ненависти до ненависти один шаг. – затем он сказал. – Преодолейте свою слепую ненависть к Марье, и впустите ее в свое сердце.

–Не могу. – тихо сказала Клавдия Ивановна. И воспарив к ней ненавистью, однозначно заявила, произнеся лишь одно слово. – Ненавижу. – Ее глаза налились ненавистью к ней, и она добавила. – Хоть бы она умерла.

Клавдия просто кипела от сжирающей ее изнутри ненавистью. Она всеми фибрами своего тело и души ненавидела Марью. Призирала ее, и желала ей смерти.