Мой идеальный Демон, или Любовь без правил
Шрифт:
В тот момент я думала, что жизнь моя закончилась…
Глава 48
Два месяца спустя…
*******
Нога ныла безбожно. Куда б ее засунуть, чтобы так не болела. Демьян кривился, массируя бедро, сидя в кожаном кресле. Специально пришлось покупать побольше, чтобы удобнее было ему, инвалиду, вытягивать ногу.
Да, б**ть, он инвалид. И нахрен никому не сдался. Сейчас хоть с палочкой, но мог ходить — первое время костыли дико раздражали.
И пришлось начинать заново.
Но физическая боль ничто по сравнению с душевной. Сначала жгло внутри, рвало на части от бессилия, но Демон запретил себе думать о Маше. Не пришла. Ни разу не позвонила. Выбросила его из своей жизни, как ненужную вещь, а он лежал на больничной койке и изводил себя печальными мыслями.
Конечно, она молодая и красивая, к тому же теперь богатая. Ящур со своим братцем и свитой теперь надолго за решеткой, да и потом не факт, что выйдут. Мышке можно не бояться — никто ее больше не тронет.
И Демон ей не нужен. Инвалид, мать его. Немощный придурок, который поверил в любовь. Сказки все это — любви до гроба не существует. Бабы продажные, у каждой своя цена. Да и проблемы им не нужны, куда проще найти нового богатого ухажера. Никто ж не давал гарантии, что Демьян когда-то встанет на ноги. Да и не факт, что хромота со временем пройдет — возможно, до конца своих дней останется калекой.
Боль душевная прошла — вместо нее осталась пустота…
— Ты со мной? — Бес вывел друга из раздумий, и тот поднял глаза. Сам не заметил, как уставился в одну точку на столе. У Демьяна такое теперь частенько бывает — вместо зашкаливающего адреналина, который беспокоил все эти годы, появилась неконтролируемая апатия.
Замыкается в себе и на какое-то время выпадает из реальности.
— Вроде как, — посмотрел на сидящего напротив Беса.
Сейчас Демону хотелось побыть одному. Не видеть никого, даже друзей. В последнее время и так одиночество стало его верным спутником. Просто привык. И не хотел что-либо менять.
— Послезавтра крупный клиент приезжает на завод, — Бес не сводил взгляда с сидящего в кресле парня.
— Зверь справится, — скривился Демьян, так как бедро снова заныло.
— И паренька новенького надо на ринг выпускать, — продолжал давить Карим, пытаясь хоть как-то вывести друга из двухмесячной апатии.
— Ты справишься, — кивнул в подтверждении своих слов.
— Демон, да что с тобой? — все-таки не выдержал и вспылил, но в ответ услышал лишь сухо:
— Отвали.
И так два месяца подряд, чтоб его черти слопали. Вот нахрена, спрашивается, так сильно убиваться? Зачем бередить себе душу и рвать сердце на части? Ни разу за все время Демьян не заговорил о Маше. Просто молчал, уходил в себя или, как сейчас, бросал безразличное “отвали”.
— Она завтра уезжает, — аккуратно произнес Карим, не называя имен. Но Демон понял. И даже ухмыльнулся.
— Мне все равно, — откинулся на спинку кресла, массируя бедро и кривясь. — Честно говоря, я думал, что она давно свалила.
Маша. Снова она. И так второй день
— Ты бы не горячился…
— Бес, отвали, а? — Демьян вспылил, а так хотел сдержаться. Показать всем, что ему безразлично, но воспоминания о ней слишком сильно давили на оголенные нервы. — Тебе дорогу показать, куда идти, или сам найдешь?
Бес молчал. Скрипел зубами и собирался с силами, чтобы признаться. Больше не мог смотреть, как его лучший друг мучается. В каждом слове — горечь потери. В каждом взгляде — новая и более сильная боль. Невидимыми нитями оплела, не давая никак вырваться наружу.
А все из-за него, Карима Бестужева. Хотел оградить Демьяна от проблем и не смог. До сих пор винит себя — как же он мог-то пропустить тот момент, когда Ящуру передали пистолет. И этот дебил выстрелил, попав Демьяну в бедро. А он, Бес, мать его, не успел. Прикрыл бы, сам получив пулю — наверное, это и есть расплата за все его грехи.
Потерять Демона он не мог, но сейчас, кажется, терял.
Бес должен переступить через себя и признаться. Сложно, но по-другому грехи не искупить, как бы он ни старался.
— Долго страдать будешь? — Карим все-таки решился, хотя прекрасно понимал, чем может закончиться этот разговор.
Потерей друга. Близкого человека. Но лучше так, чем смотреть, как его душа с каждым днем постепенно умирает. Да и похрен, если пошлет, лишь бы больше не видеть скорби на его лице.
— Вот чё ты ко мне докопался, а? — Демьян впился взглядом, но эмоций на лице по-прежнему не было. — Я ей нахрен не сдался, понимаешь? Когда было все в порядке, у нас вроде как любовь, а потом, — парень закрыл глаза и глубоко вздохнул, — никому не нужен калека.
— Нужен, Демон, нужен, — Карим провоцировал, так как хотел увидеть эмоции на лице друга. Иначе не выведешь его из того состояния полной апатии и безразличия, куда Демон сам себя загнал.
— Да она ни разу не пришла ко мне в больницу! — вспылил, подаваясь корпусом вперед и игнорируя новую порцию боли.
Наконец-то хоть что-то. Бес усмехнулся и спокойно произнес:
— Почему же, пришла.
— Не понял, — Демьян нахмурился, пристально сканируя друга.
— Она рвалась на ринг, как разъяренная тигрица, а после и в скорую, — отвечал пристальным взглядом глаза в глаза. — Еле оттянули твою строптивую мышку.
— Почему же до больницы… — тон Демона понижался, а в голове начался сумбур из мыслей.
— Дошла, — кивнул Бес, заканчивая предложение. — Неделю дежурила под твоими окнами на морозе, — сделал паузу, собрался с духом и выдал: — Я не пустил ее к тебе.
На языке у парня вертелись одни нецензурные слова. Хотелось кого-то прибить. А еще лучше самому биться головой о стену, чтобы понять хоть что-то из того бреда, что нес Бес.
И впервые после двух месяцев тишины проснулся внутренний Демон. Оживал на глазах, а после громко зарычал: