Мой идеальный мир 2
Шрифт:
Как ему удалось провернуть всё это, если он всю ночь был с ней? От одних мыслей закипала голова, а внутри разгорался гнев. Только ей показалось, что удалось наладить личные отношения, как всё распалось на куски!
— Бондрюд... Как только я тебя найду, я с тобой разберусь...
Шарлиэта особо не вслушивалась в причитания доктора. Её в принципе не волновало происходящее вокруг. Эта вся суета проходила где-то за кадром для неё. В их действиях нет смысла, ведь они не смогут отыскать Бондрюда, только время потратят. А сама Шарли не собиралась объяснять. Возникнет слишком много лишних вопросов, от коих
Да и ей нужно немного подумать над произошедшими событиями. Главной неожиданностью стала Калия Каслана, которая в позапрошлом цикле показала какую-то убойную мощь. Хоть и не довелось взглянуть на её битву с судьёй лично, но зато получила эту информацию от самой судьи. Впервые за столько циклов та сумасшедшая так хорошо о ком-то отзывалась, поэтому подобное точно не могло быть неправдой.
Да и сама она чувствовала в ней нечто странное. Мало того, что настоящий цвет глаз явно не золотой, так и ещё постоянно исчезала в середине противостояния. С её силой удалось бы прорваться до четырнадцатой судьи и наконец перевернуть чашу весов в пользу человечества... Но, как и всегда, Калия исчезала, просто в один момент растворялась, сам же Кевин по этому поводу ничего не мог сказать, отмалчивался или же говорил, что ничего не знает.
В одном из старых циклов удалось его разговорить на эту тему. И то с помощью Мэй, которую пришлось подбить на подобное. По смутным воспоминаниям... Кажется, единственное, что удалось выяснить — она умирала. Не от чужих рук, нет, совсем нет, а от... Своей же силы?
«Это произошло слишком давно... Так уже и не вспомню. Калия хоть и была сильной, что-то скрывала, но никогда не показывала того уровня, о коем упоминала судья войны. Скрывала силы? Или что-то стало триггером для её проявления? Нет. Она бы не умирала... У меня слишком мало информации. Сама Калия вряд ли о чём-то мне расскажет», — искала ответы у себя в голове Шарли. Слишком много переменных.
Сейчас в лаборатории царствует небольшой хаос, потому особо ничего не сделаешь. Теперь, без Владыки зари, ей не удастся так просто ходить по комплексу. Тут ей никто не доверят, да и, возможно, она стала одной из подозреваемых, причём главных.
Мёбиус вскоре покинула её комнату, зато после неё сюда завалились Калия и Фу Хуа. Те, кто к ней приставлен, чтобы следить.
— Эй. Ты же точно ничего не знаешь? — спросила Хуа с хладнокровным лицом.
Буквально в прошлом цикле её рассудок значительно пошатнулся с исчезновением учёного, отчего бросалась в самую гущу противников, где и нашла свою смерть. Печальная участь.
В последнее время циклы не только стали неумолимо короткими, но и непредсказуемыми. А ведь всё из-за чёртового человека, прибывшего из другого мира. Как его вообще угораздило сюда попасть? Настоящая загадка, на которую лучше не искать ответа.
— Откуда мне знать? Он мне ничего не рассказывал. — развела руки в стороны Шарли с беспечным лицом.
— А я смотрю, ты вообще не беспокоишься о происходящем вокруг, да? — с другой стороны показалась Калия со странной улыбкой.
— А почему должно?
— Ну, знаешь, сейчас всё в хаосе, а Хонкай продолжает атаковать. Не думаешь, что даже для тебя могут возникнуть проблемы?
Проблемы уже давно нависли над ней. Просто у неё кончились
Конечно, это не значит, что она сдалась, просто стала реагировать на всё более сухо, чем раньше. Попасть на операционный стол всё ещё являлся худшим вариантом.
— Могут. Но мне что, биться в истерике? У меня нет желания заниматься подобной чушью. — усмехнулась Шарли.
— Тц. Такие твари только и могут создавать эффект зловещей долины.
— Я не пытаюсь казаться человеком. — в подтверждении этого один из её пальцев прямо на глазах удлинился на несколько сантиметров, потом он раздвоился.
Фу Хуа заметно побледнела. Сама Каслана показала лютое отвращение. Но такие фокусы лишь верхушка айсберга. Не сказать, что Шарлиэта обладает просто громадной силой, но в перспективе, благодаря многочисленным метаморфозам, способна компенсировать свои недостатки. Только если речь идёт не о битве с судьями, что, по существу, являются её естественными врагами.
— Слушай, Калия, а тебе нравятся золотые глаза, а? — решила перевести тему Шарли.
— О чём ты?
— Просто, мне кажется, что это не твой натуральный цвет.
— Да ну?..
Если времени осталось столь мало, то нет смысла церемониться. Нужно идти напролом и добиваться ответов.
— Спрошу прямо. Золотой цвет — фальшивка. Ты нагло врёшь. — тем более, в отличие от обычных людей, у мимикрирующего создания есть некоторая особенность. Благодаря грамотному реконструированию тела, можно наделять его дополнительными способностями. И улучшенные глаза оной видели в теле Калии что-то странное, какую-то аномалию. И сколько бы та не перебирала варианты своего зрения, понять суть данной аномалии не получалось. Единственный вариант — вскрыть оную или же съесть. За все цикли ни того и другого не удалось достичь.
Калия посмотрела отсутствующим взглядом. Хуа также заинтересовалась этой темой, поэтому выжидательно подняла глаза на напарницу.
— Эти глаза — случайная мутация.
— Ага. Слышала уже. Может, придумаешь что-нибудь ещё?
Теперь атмосфера стала тяжелее. Старшая Каслана слегка помрачнела. Помнится, Бондрюд также интересовался по поводу её глаз.
— Не понимаю. Что тебе в них не нравится? — Калия слегка нагнулась к ней. — Ты же тоже много чего скрываешь, так почему я должна делиться своими секретами?
— Скажи, а ты скоро умрёшь?
— Что?..
— Шарлиэта, о чём ты говоришь? — подключилась Фу Хуа.
— Мне очень интересно. Через сколько ты сдыхаешь и где? Ну, чтобы я нашла твой труп. Хотелось бы его попробовать.
Обстановка стала ещё хуже. Своими плечами Хуа ощущала мощное давление. Напряжение нарастало. Если ничего не сделать, то конфликта не избежать...
— Я всё не пойму, о чём ты... — оставалась на своём Каслана.
— Да как же ты мне надоела. Одно и то же каждый раз. Хоть в кои-то веке... — Шарлиэта схватила собеседницу за воротник. Вот сейчас у неё действительно разгорался гнев. Вся эта безысходность, беспомощность, раздражение и чувство приближающегося конца делали своё дело.