Мой идеальный смерч
Шрифт:
– И еще я твоя Клубничная фея. Из-за любимой страдаешь?
– Да, – коротко и правдиво отвечал Дэн. – Я не хочу об этом говорить.
– Не хочешь – не надо, – обиделась я, подумав, что он не доверяет мне.
Отряд моих разноцветных мыслей-головастиков принарядился в зимние шапки и шарфы и, взяв миниатюрные лопаты, пошел копать снег в соседнем ледяном мире, чтобы насыпать его между мной и Дэном, чтобы потом залить водой, дабы снег превратился в лед между нами.
–
– Вспомни позавчерашнюю ночь, – отозвался парень, витая где-то в другом месте.
Минут десять мы просидели, не проронив ни звука и не глядя друг на друга. Я злилась на себя за свой поступок – ладно, ладно, он был недальновидным и идиотским! Он тоже злился на меня, хоть и сидел невозмутимо. А еще я злилась на его друзей, на своих друзей и на Смерча, еще на Никиту, но злость на Князеву затмевала разве что только нелюбовь к англичанке.
– А, да, Мария, я переслал тебе на почту логин и пароль почтового ящика твоего Клары, – нарушил молчание Дэн. – Пароль от его аськи и пары мест, где он еще зарегистрирован.
– О, наконец-то! – обрадовалась я такому шикарному подарку, предвкушая, как смогу залезть во все тайны Ника.
– Но там нет ничего интересного. Клара – скучный и до ужаса приличный, – тут же разбил мои ожидания Смерч. – С чтением сообщений хуже – их мне пересылает друг. Но, поверь, и там нет ничего необычного.
– А сюсюканья с Князевой есть?
– Немного. Твой Никита парень не эмоциональный, и его сообщения не изобилуют «солнышками», «котеночками», «малышами» и прочей сладкой ерундой, а также признаниями в вечной любви.
– Что, тоже такое не нравится? – спросила я. Терпеть не могу, когда парочка излишне сюсюкается. Брр…
– Да, это часто звучит пошло, – задумчиво ответил Смерч.
– А ты своих девушек как называешь?
Смерч посмотрел на меня, как на малолетнего ребенка, решившего выведать у родителей, как на свет появляются детишки, и сказал:
– По именам.
– Как меня? – обрадовалась я.
– Да, Бурундук.
– Меня зовут Маша, – плотно сжала я губы. Неужели трудно запомнить? А он продолжал:
– Называть человека, которым дорожишь, всеобщим «котеночком» неинтересно.
– Интересно придумывать что-нибудь типа «Морская» или какая-нибудь там еще? – спросила я. Его лицо не дрогнуло, но взгляд, которым меня одарил Смерчинский, мне не понравился.
– Это ты много чего выдумываешь, Маша.
Кто я для него: Маша или Бурундук все-таки? По именам он зовет своих многочисленных подружек, а специально что-то придумывает для тех, кто ему дорог? А я что, где-то между этими двумя категориями?
Нет, спросить не могу. Подумает, идиот, что он мне нравится или еще что-нибудь в этом роде.
Снега натаскали достаточно и знатно полили его водой из шланга.
– Кстати говоря, ты, умник-разумник, когда всем скажешь, что мы не пара?
– Когда? – задумчиво протянул парень.
– Ты вообще сделаешь что-нибудь?
– Тебе не кажется, что это немного поздно? Нам уже все равно никто не поверит, – спокойно отозвался Дэн. – Судьба нехорошо перетасовала колоду, и нам с тобой, играющим в паре, выпали плохие карты.
– Что за глупости.
– То, что мы якобы пара, будет нашим прикрытием от Ольги и Никиты. Они точно не смогут нас ни в чем заподозрить, – решил вдруг Смерчинский. – Оставим все как есть.
– Я не буду корчить из себя твою девушку, – заявила я тут же.
– А этого и не нужно. Поверь, Чип, те, кому нужно будет, сами сделают правильные выводы, – вымученно улыбнулся Смерч. Что-то наш ветерок до сих пор в себя прийти не может. Стыд? Какой стыд? Нашел дуру! Может быть, в его башке у Гоблина Морская богиня что-то типа позывного? Спьяну принял меня за нее и в любви признался. Хо-хо, если бы я перепутала Дениса и Никиту и призналась бы первому в своих сильных чувствах, то сейчас тоже бы сгорала от стыда. К тому же этот мелочный Смерчинский как-то таки заставил мою душу испытывать что-то похожее на раскаяние за содеянное. Память услужливо подбросила кадр из прошлой ночи, когда я утешала этого красавчика-болвана, рассказывая ему басни про фей, и стыдно стало еще больше.
Пару минут мы опять сидели молча. Я допивала его «спрайт» и зачем-то разглядывала ящерку, вытатуированную на его шее. Изредка мой взгляд перебегал на его плечи или руки, на лицо. А Дэн смотрел в окно, чуть выше моей головы. Вроде бы спокойный, как статуя, но несколько раз он едва слышно вздохнул, и я еще больше занервничала.
– Кстати, новое свидание Ольги и Ника намечается на субботу, – продолжал Дэн. – И я знаю, где и во сколько.
– Ого! А это значит… – я многозначительно замолчала.
Мы встретились глазами и синхронно коварно улыбнулись, поняв друг друга с полуслова: мы продолжим свою миссию по спасению нашей любви. Все-таки тонкий лед между нами, неожиданно появившийся сегодня, растаял, и орел, прохаживающийся по нему, едва не утоп в веселом весеннем прозрачном ручейке.
– Я обожаю тебя за понимание, – произнес Смерч. Я скромно пожала плечами. Мол, да, я такая.
– Ой, они даже улыбаются одинаково, – восхитился кто-то, хихикая над моим плечом.