Мой избранник
Шрифт:
«А у меня спросить не судьба?»
«А разве тебе не интересно, что скажут другие?»
«Убедил.»
— Понимаешь, Гарри. — Начал Флитвик. — Обсидиан имеет свою уникальную энергетику. Причём столь мощную и одновременно необычную, что этот материал совершенно не поддаётся магии. Любые чары отскакивают от него, подобно мячу от стены.
— Тогда из него выйдет отличная броня!
— Нет. Обсидиан это уникальное, чёрное... можно сказать, стекло. Оно достаточно хрупкое и тяжёлое, но скажу тебе по секрету, у гоблинов есть рукотворные обсидиановые клинки, созданные специально против существ с повышенной магической
«Аид?»
«Что?»
«Я ничего не понял.»
«Хех.»
«Почему обсидиан используют в оружии, если он такой хрупкий?»
«Тебе же понятно сказали, что такое оружие используют исключительно против магических существ. Дело в том, что чешуя или покров таких тварей имеет не столько физическую, сколько магическую составляющую, делающую их невосприимчивыми, или туго восприимчивыми к магическим и физическим атакам. Обсидиан же, при контакте с подобной защитой, просто её не замечает, из-за чего самая прочная чешуя василиска перед ним превращается в тонкий слой бумаги. Но если таким оружием ударить по немагической защите, то клинок разобьётся. Понял?»
«Но тогда... как же ты работаешь?» — отвечать на этот вопрос я не спешил, уйдя в себя в рассуждениях.
С того момента, как я узнал о свойствах минерала, в котором нахожусь, этот вопрос не давал мне покоя. С одной стороны, они все правы, и я действительно не должен проводить магию, но с другой... складывается такое ощущение, что минерал подавляет мою силу. За примером ходить не надо, тот же Гарри. С ним мой потенциал раскрывается, а без — я словно оказываюсь в клетке. С другой же стороны, обсидиан — часть меня. Необычная, но часть, и я чувствую наружный слой более чем отлично, из чего следует логичный вывод — сила минерала приравнивается к толике моей личной энергии. Как итог, моя энергия равна чистоте энергии минерала, благодаря чему минерал работает, не как ограничитель, а как защитная оболочка. Вот интересно, кто же до этого допёр? Какой вундеркинд семейства Певерелл? И человек ли это был вообще? Старый вопрос про ядро так и вовсе остается открытым. Хм...
«Аид.»
«А? Да-да, я тут.»
«Ты вдруг замолчал.»
«Извиняюсь. Задумался. Насчёт моей работы... энергия обсидиана — моя энергия. Потому она мне не мешает.»
«Аааа.»
— Вижу, вы сильно озадачились, мистер Поттер. Тогда предлагаю на сегодня закончить, — Гарри кивнул.
— А ваши вопросы?
— Вряд ли вы сейчас на них ответите. Ничего. Но вы не будете против, если я посоветуюсь со своими товарищами — гоблинами? — и взгляд на меня.
«Да хоть с демонами, всё равно ничего не поймут.»
«Э?»
«Если уж у меня руны в узел завязываются в этом лабиринте, а я над ним думал девять сотен лет, то чего говорить об этих дилетантах?»
— Не против, советуйтесь. До встречи профессор.
— До встречи Гарри.
***
Да-а-а-а. Тогда Флитвик несколько дней ходил сам не свой, а после ещё неделю был вовсе пришибленным. Нам же пришло письмо из Гринготтса, с просьбой о посещении. Забавно, и чего этим коротышкам понадобилось от мелкого? Но да ладно, это мелочи.
А вот и Хэллоуин подкрался. И в то время,
«Хей, не грусти. Лучше посмотри на мир с другой стороны.»
— Какой?
«У тебя есть отличная возможность отомстить.»
— Но разве месть может их вернуть?
«Нет, но она может облегчить твою ношу и поставить точку, после которой ты сможешь не оборачиваясь, начать жизнь с начала. В этой жизни ты создашь новую семью, и никто, слышишь, никто не посмеет тебе перейти дорогу.»
— Хех. Спасибо, Аид. Ты всегда знаешь, как меня утешить. Как же мне с тобой повезло... — Гарри заулыбался. Грустно так, но искренне.
Да... повезло... задумавшись над словами мелкого, я ушел в себя. Не пойму я себя. Нет у меня той привязки к людям. Я четко понимаю, что мне нет дела до людей в принципе. И Гарри я приватизировал в корыстных целях. В центре событий, со знанием канона. Тогда почему я за него так переживаю?
— Гарри? — раздался знакомый голос. Хм... Гермиона?
— Привет, Гермиона, — не оборачиваясь, произнёс мелкий.
— Эм... Гарри, может лучше не будешь так сидеть? — а сколько тревоги в голосе. — И с кем ты говорил?
— Да ни с кем. Просто мысли вслух, — ответил Гарри, оборачиваясь.
— Да? — и глазки прищурились. Хе-хе-хе, до чего она умилительна, когда так смотрит. А ведь Герми довольно часто бросает на мелкого такие взгляды, особенно на уроках профессора Флитвика.
— Да. Ты что-то хотела?
— Да, я хотела попросить, — она вдруг резко замялась и потупила взгляд в пол.
— О чём?
— Ты не мог бы... мне... — Хм... в любви признаётся, что ли? Да не должна, по возрасту рановато, хотя чем черт не шутит.
— М?
— Ну... помочь. С магией. — Фу, ты ну ты. И чего так краснеть?
— Да запросто. — Гарри спрыгнул с перил и подошёл к девочке.
— Правда? — а глазками так и стреляет.
— Да. Но почему ты подошла ко мне?
— Ну... ты ведь... у всех... лучше всех... — она старалась подобрать слова, краснея ещё сильней. — ...а по учебникам... как то... не так...
— Хорошо-хорошо. Пойдём, — он берёт её за руку и ведёт за собой. Девочка краснеет ещё сильней, но не сопротивляется. А ведь я как в воду глядел, что перевоспитает. Видя разницу в уровне образования между тем, что у Гарри и тем, которое в учебнике, Гермиона уже неделю, как пыталась к нам подойти и что-то спросить. Каюсь, не удержался, разок проник в её разум, когда был в руках у мелкого. Что можно сказать? Внутренний мир девочки ходит ходуном под мощными ударами реальности.
Ведь у всех профессоров Гарри так или иначе, а вы*бнулся. У историка выиграл спор во время урока на тему чистокровных семей и их «грязнокровок» с «новой кровью», чем заслужил часть уважения всего факультета Слизерина. Сами змейки, кстати, после этого ходили немного не в себе. Злые, огрызались, по слухам поцапались с семьями, ведь большую часть студентов уже заочно поженили. А тут такая возможность соскочить.