Мой клиент с привидениями

Васёва Ксения

На улице действительно стало легче. Молодец я, разошлась! Чуть в истерику не скатилась! Алёна тоже хороша. "Нельзя психовать"! А если Елисеев догадается?..

Дверь ресторана гулко хлопнула.

– Лесана! Лесана, ты где?

Блин, почему он?! Почему не Алёна?!

Я закрыла рот ладонью и прижалась к стене. Умоляю, пройди мимо. Пожалуйста!

Но когда Кнесин меня слушал?..

Он втиснулся между домами и укоризненно прищурился. Спохватившись, я убрала руку от лица и посильнее запахнулась в куртку. На улице

мело - что за странный декабрь выдался!
– но до нас доносились лишь отголоски ветра.

– Помнишь историю с шипами?
– спросила я невпопад: - Ты бы сжал розы сейчас?

Кнесин, поедающий меня взглядом, с улыбкой покачал головой.

– Ни за что. Чувства должны быть комфортными, а не жрать изнутри. Ты была моим тёмным огнём. Огнём, который следовало держать под контролем.

Тихо хмыкнула.

– Теперь твой огонь доволен?.. Ты отомстил, заставил сходить с ума. Меня ломало, когда ты уехал. Надеюсь, это стоило боли от шипов... и от моих слов. За все годы.

Глеб наклонил голову, рассматривая меня как папочка - любимую капризную дочь.

– Спешу тебя расстроить, но нет. Твоя боль никогда не приносила мне удовольствия. Знаешь, когда ты залетела от Сырвачева и он тебя бросил... Я думал, я буду счастлив. Мол, с тобой обошлись, как ты обошлась со мной. На деле - ничего подобного. Мне хотелось обнять тебя, утешить, подбодрить. Как-то разделить эту боль на двоих. Я бесился, искал выход. И наверно, заочно простил тебе грехи. Леса...

Что-то капнуло на щёку. Нелепо, конечно, выяснять отношения такой давности, но избыток эмоций давал о себе знать. Когда Глеб потянулся ко мне, я лишь затаила дыхание, как в первый наш поцелуй.

Его губы коснулись красной от холода щеки, согревая дыханием. Остро. Приятно. Он осторожно целовал меня, словно давал шанс к отступлению. Но я не двигалась с места. У меня наступила точка предела. Я боялась его поцелуев... но сбегать тоже не хотела.

В конце концов, он совсем не фигурально прижал меня к стенке.

Определённо, взрослый Кнесин отличался от подростка. Поцелуй, начавшийся столь трепетно и нежно, явно уносило не в ту степь.

Широкая мужская ладонь под пуховиком. Губы, жадно ласкающие, сминающие моим. Волнующее чувство внизу живота. Я хочу избавиться от его плена, но вместо этого вырывается развратный стон. Судя по его джинсам, мы оба хотим продолжения.

– Леса-а, - от его голоса с хрипотцой у меня тахикардия начинается!
– Леса, а давай сбежим?.. Пусть супруги пообщаются... наедине.

– Они же переубивают друг друга, - ужаснулась я, но покорно приняла руку Глеба. Он вывел меня из укрытия, как маленькую, и повёл к припаркованной рядом Мицубиси. Японка. Кнесин всегда восхищался этой страной. Даже темперамент у него был сдержанный, японский.

– Им давно пора прийти к консенсусу, - парировал Глеб и вдруг шаловливо подмигнул: - К тебе или ко мне?..

–

Домой!
– грозно фыркнула я.

– Идёт, - Кнесин был сама невозмутимость. Он по-хозяйски распахнул авто и сделал приглашающий жест. Острый пристальный взгляд следил за каждым моим шагом. Казалось, если я побегу - он будет ловить до последнего. Не стала искушать судьбу и позволила увлечь себя в салон.

Внутри машины одуряюще пахло Глебом - крепким чаем с ноткой горького бергамота. Отвыкнув за столько лет, я с упоением потянула носом. Мне нравился кнесинский запах. Он согревал, бодрил и не отдавал чем-то приторным и лживым.

Мой запах.

Глеб просыпался намного раньше, заваривал себе чай и молча стоял у окна. Иногда я ловила его на "медитации", подкрадывалась и утыкалась носом в шею, как большая кошка. Кнесин часто повторял, что во мне вредности на целую армию зла, но никогда не прогонял. Я была частью его мира, его утренних ритуалов.

Раздражённо одёрнула себя. Никакой рефлексии перед Новым годом! Что было - то прошло. Мы с Кнесиным давно уже не подростки. Глупый ненужный порыв - всего лишь осколок памяти, в котором когда-то было тепло.

Погодите-ка!

А почему мы выехали на трассу?

– Глеб, - вкрадчиво начала я, - а ты не хочешь узнать мой адрес?

Мужчина лукаво улыбнулся и покачал головой. Не удержавшись, я положила ладонь на кнесинскую коленку и впилась ноготками в джинсы.

– Я просила - домой, - намекнула обманчиво-ласковым голосом. Мы встали на светофоре, и мою маленькую ладошку припечатала тяжёлая смуглая длань.

– Усадьба Ярских тоже в какой-то степени твой дом. Можно сказать, историческая родина!
– доверительно сообщили мне. Кнесина спасала только одна деталь - он был за рулём!

– Глеб...
– совсем нехорошо потянула я, пошевелив пальцами, - мне требовать процент с продажи исторической родины, или ты сам догадаешься, куда тебе пойти?..

Зелёный человечек мигнул и погас. Машина резко сорвалась с места, совершенно не меняя направление.

– С процентами обойдёшься, но есть кое-что ещё...

– Жлоб!

– Шкатулка из комнаты Катерины, например, - игнорируя мой вопль, Глеб выразительно поиграл бровями, - бутылка хорошего шампанского. Бельгийский шоколад с фундуком. Целый лоток клубники. Что думаешь?..

Я мучительно думала о том, что готова продаться за еду. Чёртов Кнесин хорошо помнил, что я любила! За перспективой гастро-оргазма померкла даже шкатулка.

– Какая шкатулка?!
– подпрыгнула я. Ну всё. У Кнесина моментально нарисовалась морда Чеширского кота, который подсадил на травку... тьфу, странный чай очередную жертву!

– Подарочек из комнаты Катерины Ярской. Ничего ценного, кроме закрытой на хитрый замочек шкатулки. Скорее всего, это для тебя.

– А ты уже открыл шкатулку?! Что внутри?