Мой личный Галатей
Шрифт:
Настя с любопытством наблюдала за этой сценой: «Быть тебе Миша со Светкой. Сначала побегаешь за королевой, она, возможно, от скуки поиграет с тобой в виду отсутствия другого объекта, а потом грубовато отошьет. Причем такие любят побольнее. Так что побежишь ты зализывать раны, а тут Светик с ее эмпатическим слушанием. Слово за слово, переспали. Все, влип. А потом постепенно и любовь придет. Мы любим тех, кто нами восхищаются, а Светка уже тобою восхищается, вон как в рот заглядывает».
— Наблюдаешь? — вывел
— Вот еще, просто стою, — прищурила правый глаз Настя. С Колькой они видели друг друга насквозь.
— Ну-ну, — хмыкнул брат и отошел ворковать со своей Юлей. У них только все начиналось, они были опьянены друг другом, и их нахальное счастье бросалось в глаза. Чего и говорить, Настя по-хорошему завидовала им. Юля ей сразу понравилась: простая, душевная, очень общительная и открытая. «Будем подругами», — приговорила Анастасия.
— Ребята, поезд! — крикнула Ладка. — Все готовы?! Начинаем дружно махать.
Из репродуктора заиграл марш «Прощание славянки», так всегда на вокзале встречали и провожали московские поезда. Электровоз неспешно с достоинством подкатывал к первой платформе.
— Пятый вагон. А отсчет с головы или с хвоста?
Матушка Ваньки разволновалась вконец.
— Да где же отец, говорил же, что отпросится? — она попыталась позвонить, но пальцы не слушались. — Коля, набери дядю Васю, где он есть. Сын уже приезжает, а он где-то болтается.
— Теть Маш, да вон он бежит.
Ванькин отец, перепрыгивая через лужи, летел по перрону.
— Пробки! — еще издали стал он оправдываться, под грозным взглядом супруги.
— Где пятый, где пятый? — вагоны мелькали перед глазами. — Блин, не туда стали. Бежим!
И вся толпа, роняя и лопая шарики, бросилась за утаскивающим вагоны электровозом.
1.4
Когда друзья добежали до нужного вагона без единого шара, Ванька уже стоял на перроне, помогая вытаскивать каким-то тетечкам чемоданы.
— Сынок! — закричала тетя Маша, обливаясь слезами.
Несмотря на лишний вес она первая долетела до цели, оттолкнув теток с их чемоданами, крепко обхватила Ваньку натруженными руками, прижала к материнской груди.
— Ванечка, как ты? Худючий.
— Какой он там худючий, вон щеки наел, — похлопал сына по спине дядя Вася, — что у нас за армия пошла, мы ходячими скелетами приезжали, а эти?
Ванька не потолстел, он просто возмужал. Из гибкого тонкого юноши, он превратился в широкоплечего мужика. Скулы казались шире, прямой нос не так выдавался, глаза стали еще хитрее, они излучали веселый зеленый огонек.
Друзья окружили дембеля плотным кольцом, обнимали, жали руки. Ванька поздравил Макса с Полинкой с будущим прибавлением, по-свойски чмокнул в щеку Ладу, вежливо поздоровался
«О, вот этого я не учла, — Настя прикусила нижнюю губу, — бедный Мишка, похоже ему с королевой даже и покрутиться не придется, да и Светик тоже нашим солдатиком увлеклась».
Ванька неспешно переводил взгляд с одной «красатули» на другую, откровенно их разглядывая.
— Мои подруги, — представила Лада, — это Света, а это Ирина.
— Привет, — улыбнулся он каждой.
Щечки Светы покрылись приятным румянцем, делая ее симпатичней. Ирка надменно вздернула носик, но Настя приметила, что и королева слегка приосанилась, тряхнув каштановым богатством. Волосы красиво заиграли в лучах закатного солнышка. Ванька повел бровью.
«Выбирает. Давно не было, а хочется. Светка сразу даст, а вот вокруг королевы попрыгать-то придется, поухаживать. Интересно, на ком остановится? Ну, Ивашка наш напорист. Думаю, все же Ирку обхаживать станет. И это хорошо. Мишка со Светкой ничего себе парой будут».
— А Мелочь где? — прервал ее рассуждения Ванькин баритон.
— Настя, да вот же она, — Колька слегка подтолкнул сестру.
— Ничего себе, Настюха! — огромные руки обхватили ее под коленками и подняли высоко вверх. Потом Ванька поставил ее на землю и бесцеремонно расцеловал в обе щеки. — Ну, что там, психолог, всех психов вылечила?
— Психов психиатры лечат, — вырвалась из жарких объятий Настя.
«Как был дураком, так и остался».
— Как дела у студентки? Одни пятерки? — парень как маленькую потрепал ее по голове.
— С философией воюет, — ответил за Настю брат, она уже успела рассказать ему об утреннем семинаре.
— А «общественное бытие определяет общественное сознание».
«Ого, даже Иван-дурак это знает. Надо срочно подучить философию».
— Мам, там поесть чего найдется? — обратился Ванька к тете Маше.
— Конечно, все под полотенцами, тепленькое.
— Ребята, пойдемте ко мне, отметим.
— Нет, Вань, — выступил Колька, — ты отдыхай. Пусть родители на тебя налюбуются, расспросят. А завтра к нам на дачу, шашлычков нажарим, вот и отметим.
Тетя Маша с нежностью по-матерински глянула на Кольку, да он и был для нее еще одним сыночком за столько лет дружбы.
«Да, вот такой у меня самый лучший брат в мире, самый чуткий и понимающий».
— Как тебе наш Ванька? — спросил Коля у Юлии.
Он вел машину, его любимая сидела рядом, Настя устроилась на заднем сиденье.
— Ничего, симпатичный, но ты лучше, — тут же добавила Юля, погладив Кольку по плечу.
— Конечно, лучше, — подтвердила Настя, — дембель этот обслюнявил меня всю, — она вытерла со щек воображаемую слюну.