Мой личный принц
Шрифт:
— Повелись, — хохотнул Эрик, когда я обернулась к нему и нахмурилась. — Простите, мисс Кроссборн, вы так забавно ежились.
— Очень смешно, — пробурчала я, чувствуя себя неуютно.
Странное чувство — оно возникало исключительно тогда, когда рядом был принц. Не получалось собраться и начать думать рационально. Все время из подкорки лезли воспоминания о нашем бесстыдном поцелуе, от которого горела кожа, а кончики пальцев подрагивали. Странно, я же никогда не относила себя к сентиментальным барышням. Никакие сладкоголосые речи и красивое лицо
— Да ладно, вы не обиделись?
Хоть и совершенно дурацкое.
— Обиделась, — ответила я невозмутимо, стараясь унять разбушевавшееся сердце. Нечего так отчаянно стучать и биться в грудной клетке. Не хватало, чтобы принц понял мою реакцию на него.
— Вы не можете на меня обижаться, — беспечно заявил его высочество, приблизившись настолько, что запах сырости перебил аромат хвои.
— Это почему же? — затаила я дыхание и посмотрела на него. Как хорошо, что в старых коридорах темно и видны лишь очертания лиц. Иначе позор на голову обеспечен.
— Вы сходите по мне с ума, — по интонации я догадалась, что принц улыбается. И закатила глаза, устало вздыхая. Безграничное самомнение — главный грех Эрика Трастамара.
— Какой же вы... — проворчала я, слыша шорох, и воздух вокруг стал плотным.
— Какой? — промурлыкал его высочество, наклоняясь близко. Даже слишком, пришлось оттолкнуть его, упираясь ладонями в грудь, и продолжить путь.
— Промозглюкий шмыгл! — выругалась я, задирая нос.
— Горное наречие из ваших уст звучит потрясающе. Обожаю, когда вы ругаетесь.
— Не представляю, как вас терпят другие женщины.
— О, они меня обожают.
Жаль, что королева не одобряла физических наказаний. В одной из наших бесед промелькнуло ее мнение, что подобное воспитание пагубно влияет на развитие детей. Эрика стоило пороть. Часто.
Дальше нам пришлось идти осторожнее. Проход сужался, в некоторых местах мы вовсе продвигались боком, обтираясь одеждой о влажные стены. Я попыталась построить карту пути: до сего момента коридор никуда не вилял. Получается, двигались мы вдоль картинной галереи и других помещений дворца. Видимо, он проходил по всему второму этажу.
Стоило об этом подумать, как я услышала музыку и замерла у пыльного зеркала, установленного в небольшой нише. По ту сторону Амалия сидела в музыкальной комнате и играла на пианино. Ее пальчики бодро прыгали по клавишам, высекая из инструмента ноты какой-то веселой композиции. Я подошла ближе и свечи, расставленные рядом, вспыхнули мистическим голубым огнем.
— Здесь кто-то наблюдал, — рассеянно отметила я, прислушиваясь к музыкальному сопровождению и подбадривающим словам госпожи Сорель, сидящей на диванчике, неподалеку от Мали. — Часами.
—
— Разве не сохранилось первоначальных планов строительства? — спросила я, продолжая смотреть на сестру.
— Честно говоря, никогда не интересовался, — хмыкнул его высочество. — Вот крепость Терна — любопытное место.
— Бывшая тюрьма, наполненная историями о призраках заключенных. Где еще младший неугомонный принц мог искать приключения, — фыркнула я.
Он ничего не ответил, только рассмеялся. Некоторое время мы продолжали стоять, а потом я взяла одну из свечей и с удивлением поняла, что с нее не капает воск. Зачарованная, значит.
— Моя сестра подливала любовное зелье вашему брату, — ни с того ни с сего проговорила я, посмотрев на принца внимательно. Огонек отбрасывал тени на его лицо и Эрик задумчиво скользнул взглядом по мне.
— Она не специально, — добавила я, прикусывая губу и не понимая, зачем защищаю Мали.
— Может хотела добиться от его высочества взаимных чувств. Просто дурочка. Амалия не желала плохого.
— Но это преступление, — ответил Эрик мягко, забирая свечу. — Понимаете?
— Можно ли винить женщину за то, что она жаждет любви? — спросила я тихо. — Вы громче всех кричали о ней, когда от вас требовали жениться.
— Никаких чувств к вашей сестре у меня нет, на самом деле, — признался он, делая шаг вперед. — И не было никогда. А вот если Амалия подлила зелье, дабы выиграть отбор...
— Умоляю, вы в это верите? Не удивлюсь, если сам принц Абель помог ей, — раздраженно фыркнула я, подхватив юбки и шагнув следом. — У вашего брата секретов больше, чем у синьянской тайной шкатулки. Я по сей день не могу вспомнить и половины из того, что произошло в его спальне!
— Лучше про это не вспоминать, — внезапно разозлился принц, отворачиваясь от меня.
Коридор вел резко вправо. По дороге мы увидели еще несколько таких ниш с зеркалами и картинами, которые позволяли подсматривать за обитателями дворца, находясь по другую сторону стены. Я по-прежнему не понимала, что думал на сей счет его высочество. Он злился, односложно отвечал на вопросы и резко закрылся от меня. Странно, мы же все выяснили, чем Эрик недоволен?
— А вот здесь кто-то бывал совсем недавно, — вдруг пробормотал он, резко останавливаясь у одной из стен, через щели которой проникал свет. Следы чьих-то ботинок были отчетливо видны на пыльном полу, и я осторожно присела, разглядывая их.
Мужские голоса за стеной показались смутно знакомыми. Поднявшись, заглянула в одну из щелей и поняла вдруг — это не что иное, как книжная полка. Между книгами комната плохо просматривалась, но слышимость была отличная. Я вздрогнула, поняв, кто находится за этой стеной.