Мой личный враг
Шрифт:
– Инар… Инар, я тону…
– Еще нет, – прошептал маг…
И волна нахлынула, заставляя содрогаться всем телом, выгибаясь и шепча его имя в полубессознательном состоянии…
Я горела в огне, бессвязно шепча что-то про него, любимого, о чем-то просила, чего-то требовала, что-то говорила, не слыша своих слов. Не слыша ничего, кроме его дыхания… Не ощущая ничего, кроме его прикосновений…
И когда Инар был почти во мне, он замер, позволяя осознать, что готов остановиться даже сейчас, даже так, даже после всего, что было, я лишь выгнулась к нему навстречу, обнимая ногами и руками, не позволяя отстраниться,
– Просто не останавливайся…
И мучительно-восхитительное ощущение его вторжения, такого желанного и такого болезненного… Но даже в этот миг я не желала его отпускать, выгибаясь навстречу, прижимаясь всем телом, обнимая сильнее.
– Ярусь, – прошептал Инар, – Ярусь… стой… Я не могу так, не держи… Ярусь… Стой. Я не могу сдерживаться… Дай мне минутку… Остановись…
Остановись – это не то, на что я сейчас была согласна. Где-то внутри что-то рвалось навстречу новым ощущениям, и я снова потянулась к нему, обвивая руками, притягивая к себе, впиваясь губами в плотно сомкнутый рот и чувствуя, как напрягаются его мускулы под руками, как увеличивается вес его тела, восторженно глядя, как рвутся из спины крылья древнего, исписанные сверкающими рунами.
– Яра! – зарычал монстр.
Он оторвал мои руки от себя и, прижав запястья к перине, совершил первое, самое первое движение внутри меня. Осторожно, не утратив страха причинить мне боль, осторожно, но так сладко. И так мучительно…
– Инар… – простонала я, выгибаясь вновь. – Мне… мало…
Я чувствовала это всем телом, чувствовала столь отчетливо, что, отбросив смущение, простонала:
– Я хочу сильнее… быстрее… и, – распахнув глаза, я взглянула на него, огромного, сильного, темнокожего, в котором от прежнего Инара остались только глаза, а по телу сверкающей россыпью змеились древние руны и прошептала: – Я хочу чувствовать тебя…
Демон усмехнулся и перестал сдерживаться, выпуская всю звериную мощь своего тела. И если прежде это были волны наслаждения, сейчас все было иначе. Я горела, разрываемая нарастающим ощущением чего-то жизненно важного, без чего просто невозможно жить. Я сгорала в огне, бессвязно шепча что-то про него, о чем-то просила, чего-то требовала, что-то говорила, не слыша своих слов. Не слыша ничего, кроме его дыхания… Не ощущая ничего, кроме его движений… Не понимая ничего, кроме осознания, что мне никогда еще не было так хорошо… И мне хотелось обнять его, прижаться, разделить этот жар, но Инар продолжал удерживать запястья, не позволяя своевольничать… И, распахнув глаза, я увидела его взгляд – напряженный, восторженный взгляд чуть сверкающих красными и ярко-фиолетовыми отблесками глаз древнего пробудившегося демона… Демона, который сдерживался из последних сил, просто опасаясь причинить мне вред… в следующую секунду бастион его сдержанности пал к моим ногам. И пламя мы разделили на двоих.
Несколько минут мы просто лежали, пытаясь отдышаться. Затем Инар с тихим стоном отстранился, лег рядом и сразу прижал к себе, не позволяя ощутить холод. Невольно посмотрела на камин – пламя уже погасло, горела только одна свеча…
Рука Инара плавно двинулась по бедру, осторожно спустилась вниз, его пальцы нежно прикоснулись, погладили, и маг поднял руку.
– Кровь, – тихо сказал Инар, – и много… Тебе не больно?
Я прислушалась к собственным
– Нет… совсем…
– Это хорошо, – Инар начал осторожно целовать мои плечи, – а вот кровь – плохо. Очень плохо.
– Почему? – Странный у нас разговор получался.
– Потому что ее почувствуют, а я собирался закрыть тебя наверху, – глухо ответил он.
Его лицо на мгновение стало каким-то чужим, а после Инар раздраженно произнес:
– Я несдержанный дурак! Должен был подумать… Должен! Какого демона я поддался?! Теперь срочно нужно думать, что делать!
О чем думать? На что поддался? Он что, жалеет? Мне вдруг даже как-то нехорошо стало. Как-то вдруг совсем-совсем нехорошо и даже до слез обидно.
Но маг не смотрел на меня в этот момент. Он почему-то пристально смотрел на камин и вдруг прошептал:
– Это странно, но…
Инар чуть напрягся и направил руку в сторону камина. С его обагренных моей кровью пальцев сорвался огонь. Маг вздрогнул, сел. Непонимающе посмотрел на свои ладони, направил их в сторону камина повторно – дрова, до этого сваленные кучей, поднялись и разместились в камине. И опять же выпустив огонь, Инар их поджег.
– Не понимаю, – растерянно произнес он, – блокировка стоит, я ее ощущаю как вакуум, но… на меня это не действует. Все равно как дышать под водой. Я… не понимаю!
И он вскочил, торопливо оделся, выбежал из комнаты.
А я осталась одна, обнаженная, испуганная и растерянная.
А еще стало так стыдно… И горько… И обидно. И начали вспоминаться все слова, что успела ему наговорить.
Встала, торопливо стерла последствия тыгыдымса, о котором вспоминать вдруг стало совсем стыдно. Надела рубашку. Снова села, натянула одеяло до подбородка и тихо заплакала, едва в поле зрения попало кровавое пятно на перине. А внизу ревело пламя, выплетались охранные заклинания и смертельные заклятья. К тому времени, когда Инар выстроил вокруг здания заклинание абсолютной защиты, я провалилась в сон, глотая горькие соленые слезы сожаления. Зачем я это сделала? Зачем… Мне было так горько и так стыдно… Зачем? Что он теперь обо мне подумает после всего, что было! После всего, что я говорила и что делала… После всего, что позволила делать ему… Как стыдно… И как… горько.
– Ярусь… Ярусик, утро уже, нужно идти. Яруся… – тихо звал Инар.
Я открыла глаза, посмотрела на его искусанные и исцарапанные мною же плечи, все вспомнила и поняла, что сейчас у меня будет истерика. Резко отвернулась от мага, стараясь скрыть слезы. И… как я могу теперь смотреть ему в глаза? Как…
– Ярослава? – встревоженно произнес Инар.
– Что? – голос у меня был хриплым.
– Ярусь, – он попытался обнять, но я резко дернула плечом, вырываясь. – Ярослава, в чем дело?
– Ни в чем, – незаметно вытерла слезы краем одеяла.
– Тогда что с тобой?
– Ничего!
Стремительно поднявшись, я ушла в нужную комнатку. Там и нареветься успела, и себя в который раз обругать, и… решить, что по возвращении в академию быстренько соберу вещички и смоюсь в Ведическую школу, и пусть меня Верховная хоть на веревочки режет, я к магам не вернусь.
В двери осторожно постучали.
– Занято, – хмуро сказала я.
– Да я и… Ярусь, я только хотел узнать, что с тобой. Ты там долго, и я волнуюсь…