Мой любимый деградант
Шрифт:
Оскорбленный в лучших чувствах Роберт с улыбкой сказал:
– Я и купил десять свечей, только одна не ароматическая. Все ароматические свечи ужа разобрали, пришлось выбирать и того, что было в наличии в лавке.
Лион решил, ради моего спокойствия, разобраться с подарком. Он вытащил и поставил на стол канделябры. Установил в них свечи. Смотрелось очень необычно, особенно одна желтоватая толстая короткая свеча среди тоненьких длинных розовых свечек с золотистым напылением.
– Как я рада, что они не будут моими братьями, - пропищала Сафа, когда Марк, Роберт и Лион стали громко спорить, как именно поставить канделябры,
А я не могла, как Сафа, отмахиваться от братье Тима:
– А может купить ещё одну ароматическую свечу?
– Попыталась я привлечь внимание к себе и этим завершить уже довольно таки шумный спор.
– А кто ее покупать будет?
– У меня спросил Роберт. И на него указали пальцами оба других брата. Я, соглашаясь с ними, тоже указала на него пальцем. И, как ни странно, он сразу согласился, но свечу, не вписавшуюся в общую картину, вынул из ячейки канделябра и положил в свой карман.
Спор на этом завершился, все сели и продолжили неспешную беседу. Только я все не могла понять, зачем Роберт забрал свечу, и чего они такой шум подняли из-за канделябров. Развлечь меня пытались? Или они просто такие шумные, а я раньше неправильно сложила о них суждение?
Наконец, Марк и Роберт, а мы с ними сразу перешли на неформальное общение, собрались уходить. И, передав мне подарок от своей сестры, Тары, оба старших Найта покинули комнату. Но прежде они пояснили, что их сестра часто болеет и не смогла сейчас сама прибыть на свадьбу Тимира, поэтому передала подарок с ними.
Будущая золовка упаковала свой дар не в сундучок, а в широкую коробку, задрапированную черным бархатом. Раскрыв ее, я на мгновение потеряла дар речи. На темно-вишневой подстилке лежали диадема, серьги, колье, три кольца с камями разной величины, один широкий и два узких браслета. Все из золота и платины с россыпью сверкающих камней.
– Красота, - прошептала я. Лион тоже взглянул на подарок и кивнул.
– А когда ваша сестра успела это купить?
– Спросила я Лиона.
– Тара давно готовила подарок Тимиру на свадьбу.
– Так этот гарнитур предназначалось леди Вэдр?
– Неприятное чувство шевельнулось на сердце.
– Этот дар предназначался жене Тимира. Серьезно сказал Лион.
– Тара любит всех нас, своих братьев, и всегда была с нами щедрой.
– Но она и вы все хотели, чтоб целитель искалечил Тимира в угоду леди Вэдр.- Я не понимала такой любви и не могла забыть, каким раздавленным был Тим в ночь семейного ужина в замке Найт.
Лион замолчал. Потом пересел с кровати на стул, поставив его прямо передо мной, и сказал:
– Никто из нас не хотел, чтобы Тимира искалечили. Мы его любим. Можешь не верить, но Тимир это наша кровь, и мы все желали ему лучшей доли. Только представить не могли, что кто-то ещё захочет стать его женой. Он же не такой, каким должен быть маг. Признаю: Тимир умнее нас и сильнее, среди Найтов никогда раньше не рождались маги десятой ступени. Но... Мы каждый раз смотрим на него и как будто видим в последний раз. Нас же учили, что выродки быстро выгорают и умирают рано. И нам казалось, что родители знают, что для Тимира лучше. И он же не просил о помощи! Никогда не говорил, что не хочет этого союза с Вэдр. Сейчас мы все видим, что были неправы, но раньше... Если у вас с ним все получится, и
Потом Лиону пришлось бежать к Тимиру. Нам сообщили, что договор подписан, и Тимиру тоже нужно было переодеться в парадную черную форму. Ещё я дала Лиону поручение: пригласить на наш с Тимиром обряд Яна и Ясаман. С ними Тимир давно сдружился, а дружеские лица приятно видеть на своей свадьбе. Потом вдруг выяснилось, что на праздничном угощении муж с женой должны похвастаться перед гостями подарками, которые получали от своей пары. Я сразу вспомнила о кулоне с цепочкой, когда-то подаренном мне Тимом, и кастете, который я выторговала у мастера Румеля, но так и не успела Тиму подарить. Но в каком месте моей комнаты их искать после обыска, я не представляла.
– Серебряный кулон на цепочке и костяной кастет? – Спросил Лион. – Не переживай, я их быстро найду.
И вернулся Гонец с находками через каких-то десять минут. Он же посоветовал мне надеть цепочку с кулоном на запястье, как браслет, и сам же помог застегнуть замочек.
Пока я сидела в комнате с Сафой, я снова думала над взаимоотношениями Тимира с братьями. То, что он любит всю свою семью, я поняла уже давно. Но для меня было открытием, что и они хорошо к нему относятся.
– Сафа, может, мне, все-таки, рассказать Тиму о моем мире? И нам будет легче общаться, если он узнает, что я на него смотрю не так как все, не как на выродка...
– В последний раз мы говорили с Сафой на эту тему в день, когда Тим рассказал о своем страшном дефекте, нестандартной форме пальцев на ногах. Тогда я не смогла ему объяснить, почему не считаю это страшным-ужасным изъяном. Я была уверена, если Тим узнает, что я вообще не из этого мира, и местные правила для меня не являются незыблемыми, он быстрее меня поймет и не будет стесняться. Но Сафа тогда уговорила меня молчать, и вообще, потребовала навсегда забыть, о другом мире:
– Ты Сафира Чарх, и забудь, кем ты была раньше. Твое происхождение не имеет значения. Проблема Тимира в том, что для него правила его мира незыблемы. Он изменит свое отношение к себе только тогда, когда сам победит взращенные в нем комплексы. А знания о том, какой лёгкой была твоя жизнь в прошлом, его только будет давить. Ты не можешь не видеть, что Тимир и так держится из последних сил. Он дитя этого мира и раб этих законов. Даже если пока сопротивляется...
– А как же искренность между влюблёнными?
– Спросила я, мне не хотелось иметь тайн от Тима.
– Секреты делают женщину только загадочней, твой Тим никогда с тобой не заскучает. И у него тоже будет много тайн, которые он тебе не откроет, просто оберегая твой покой, - последовал однозначный ответ Сафы
– Но мы вместе с Тимом могли бы вернуть тебе прежний человеческий вид, - прибегла я тогда к последнему аргументу.
– Это невозможно. Я, проводя ритуал, даже не верила, что смогу переселиться в дахкилга. Тогда для меня было главное не стать самоубийцей, чтоб не попасть в ад. А если бы ритуал не удался - вина же не моя, я думала, что за это Бог бы мог меня простить. И не в моей власти было переселить твою душу в это тело, на подобное способен только Бог. И я больше не осмелюсь идти против его законов. И вообще, мне нравится быть дахкилгом - никакой ответственности, все проблемы связаны только с голодом...