Мой любимый гад
Шрифт:
— Понял-понял, — насупился Вовка. К ним как раз подбежала смешная похожая на мать девчушка с двумя светлыми хвостиками. — Это Лиля, моя сестра. На год меня младше, соплячка.
— Сам ты сопляк, — не осталась в долгу девчонка и отвесила брату приличные подзатыльник.
— Так, я тут самый старший, вообще-то! Не драться! — быстро навел порядок Нилов.
Аркадий тогда и представить себе не мог, что перепалка между братом и сестрой просто игра. На самом же деле Лиля Лозовская стала их третьим мушкетером, поддержкой
Несколько лет спустя
Это были его последние каникулы в деревне — дальше учеба в академии. Позади все экзамены и нормативы, дома ждет постановление о зачислении. Куча новых идея для программ, для старт-апа, в голове только код, жажда экспериментов и неуемная энергия. Ему тогда хотелось перевернуть мир, сделать все правильно, но сначала просто встретиться с друзьями. Как раньше сходить на рыбалку, сбегать до ближайшего города за пивом и устроить маленький праздник на троих в домике на дереве, который пришлось укрепить. Все-таки им не по тринадцать лет. Семнадцать, шестнадцать и пятнадцать. Как обратный отсчет. К чему? Неизвестно…
Вот только Лиля приехала одна…
Вышла из машины: тонкая ножка, закованная в плен ремешков босоножки, коснулась травы. Девушка улыбнулась и глубоко вдохнула свежий воздух. Он наблюдал это, как в замедленной съемке. Легкое белое платье с подолом в цветочек открывало стройные ноги, плотно обхватывало тонкую талию и подчеркивало едва-едва сформировавшуюся грудь. Когда их лучшая подружка, девочка-пацанка в драных джинсах успела так измениться? Прошел всего год. Но год между тринадцатью и четырнадцатью меняет людей сильнее, чем они могут себе представить.
— Аркашкин! — девушка бесцеремонно повисла на шее у остолбеневшего на секунду парня. — Как ты? Представляешь, папа Вовку не отпустил! Говорит, он должен подрабатывать в конторе. Вливаться в семейный бизнес.
— Лиля, я тебя умоляю, переоденься, — улыбнулась все та же солнечная женщина, чуть-чуть постаревшая. — Аркадий, добрый день.
— Здравствуйте, — кивнул и почему-то отодвинул от себя девушку, смутившись. — Переодевайся и приходи в убежище. Все расскажешь, — подмигнул Лиле.
Это был странный месяц без Володьки. Вроде, все как всегда, но что-то не так. Чуть больше неловкости, чуть больше долгих взглядов и звонков в Лондон. Баланс их простеньких мобильников улетал в трубу за считанные дни.
В один из теплых летних вечеров Аркадий слегка поцапался с отцом, тот настаивал, что лучше было бы пойти в академию после армии, более осмысленным и зрелым. Уговаривал забрать документы. Нилов-младший же считал, что это потеря времени, если он все равно принят. Зачем тянуть? Только из-за папиных принципов? Бред!
В общем, мелочь, а неприятно.
— Ай! — испуганный громкий визг из домика.
“Лиля?” — безумная мысль в голове. Что-то случилось, еще никогда так шустро Аркадий не лазил по хлипкой веревочной лестнице, но недаром сдал все нормативы при поступлении. Залез быстро и увидел бледную испуганную девушку.
— Что случилось?
— П…паук, — произнесла дрожащими губами.
Повинуясь мгновенному порыву, развернул девушку к себе и обнял. Медленно и успокаивающе погладил по спине ладонью. Это было так приятно и так правильно, что он на секунду зажмурился от удовольствия. Раньше сестру в приступе девичьих страхов всегда успокаивал Вовка, аккуратно так обнимал и целовал в лоб. Та сразу успокаивалась. Была между братом и сестрой какая-то таинственная связь, он всегда знал, что нужно делать. Как будто чувствовал её.
— Ты же никогда пауков не боялась, — улыбнулся, чуть отстраняя Лилю, чтобы заглянуть в заплаканное лицо.
— Всегда боялась, просто вам не показывала, — всхлипнула еще раз. — А тут он как на меня с потолка прыгнет, прямо по коже пробежал! — пожаловалась совсем по-детски и провела пальчиками по обнаженной коже плеча. — Вот здесь.
— Думаю, он твоего крика больше испугался, — улыбнулся Аркадий и провел горячей ладонью по прохладному загорелому плечику. Девушка вздрогнула и подняла на него взгляд. Убежище внезапно стало тесным, стены будто давили со всех сторон, приближая их друг к другу. Руки к рукам, губы к губам, дыхание к дыханию.
— Что ты делаешь? — шепнула в последний момент Лиля.
— Ты забудешь этот страх, если напугать тебя еще сильнее, — остановиться он уже не мог. Коснулся ее губ целомудренно и осторожно. Аккуратно, пробуя на вкус. Она, видимо, только что пила чай. Лимон и мята. Желание прикоснуться снова, поцеловать крепче разбилось о мысль “Лозовский меня убьет!”.
— Ты мне тоже нравишься, — выдохнула девушка ему в губы, не открывая глаз. Напряженная, как самая тонкая и звонкая струна гитары. — Очень, — за следующим поцелуем потянулась сама и получила ответ с процентами.
Так грустное лето превратилось в лето, наполненное романтикой и любовью. Поцелуями под хлипкой крышей убежища, прогулками в лесу и разговорами обо всем на свете. Впервые к своему стыду Аркадий обрадовался, что Вовка не приехал. Рано или поздно ему придется все объяснить, но не сейчас, когда её губы с привкусом лесного меда и малины хочется целовать и целовать…
— Я напишу тебе, — Лиля обнимала его до боли в хрупких руках. — Приеду следующим летом, обещаю.