Мой любимый Метаморф
Шрифт:
— Да, сэр, — пробормотал скорчившийся парень, которому вкачивали в мозг несколько томов различной информации по психологии, коммуникациям, научные труды, основы пилотирования и даже руководство по рукопашному бою.
— Все полученные знания отработаешь постепенно. Тебя поставят преподавателем-администратором, назначат курировать группу учащихся. Старайся не отличаться от обычных живых существ. Каждое подозрительное лицо должно быть тщательно проверено. Жди дальнейших указаний через десять дней…
Когда от парня отключили датчики, его
Антонио кивнул доктору Грину и удалился из помещения, а старик вколол гибриду расслабляющий раствор и ушел, оставив его в полном одиночестве.
Через несколько минут, когда тело молодого человека перестало трястись, он сделал глубокий вдох и посмотрел прямо перед собой. В его взгляде неожиданно появилась осмысленность и страдание: он чувствовал не только физическую боль, но и душевную…
Возможно, если бы его уличили в этом, он был бы уже давно утилизирован, как и предыдущие живые Образцы… Поэтому он научился эмоции тщательно прятать.
Завтра он впервые увидит настоящий живой мир, который внутри себя уже тихо ненавидел, также, как и живущих в этом мире существ…
Странный Макс и странный Таль…
Маруффа Эйгэ
Поворот, очередные самораздвигающиеся двери, череда кабинетов вполне определенного назначения — лаборатории! Для любого цвинна — жуткое место, учитывая факты экспериментов над нами.
Но сейчас дело не во мне. Я иду навещать Макса…
Волнуюсь. Все-таки взлом сознания — это не шутки, а я — не спец. Действовала на свой страх и риск, чтобы максимально избавить Макса и Энди от опасных воспоминаний и позволить парням жить.
Ну а сейчас представим, что вообще ничего не произошло! Они ничего не видели! А я по-прежнему хороший друг Максимиллиана Беллена!
Улыбочку пошире, тревогу подальше…
Кстати, Энди Вильсон вроде бы пережил взлом проще, чем Макс. Я видела его сегодня. Улыбается, шутит. Вполне искренен. А вот у Макса кровь носом шла два дня подряд. Метался в лихорадке. Доктор Питт никого к нему не пускал, а я… проторчала в этой больнице полтора суток — не смогла заставить себя уйти. Боялась, что ему станет хуже, а все… из-за меня.
Проклятая космическая бездна! Да я чуть с ума не сошла от страха! Даже себе трудно в этом признаться. Я не хочу его терять…
Но мне нельзя привязываться так сильно. Романчик на несколько месяцев — это норм, а вот настоящие отношения — это роскошь, которую я не могу себе позволить, даже если он тот самый — мой идеальный с ментальной связью и сверхкачественным потенциальным потомством…
Я не просто девушка другой расы. Я — шпионка. Опасный элемент, которого он сам обязан будет устранить при первых же подозрениях на инопланетность… Поэтому, Маруффа, никаких привязанностей, ты поняла???
Я открываю дверь в большую палату и вхожу.
Макс — голый по пояс — неподвижно лежит на
Бесшумно закрываю дверь и медленно иду к нему, чтобы не разбудить…
Бледное лицо, черные растрепанные волосы, бесподобный и по-прежнему сильный аромат моего идеального мужчины… У меня кружится голова. Глаза невольно останавливаются на его губах, и я сглатываю слюну. Его горячие поцелуи снятся мне вторую ночь, даже когда я просто дремлю в коридоре лаборатории, как сегодня. Так, Маруффа! Мы же договаривались — чувства в узду!!!
Да, я сама себя не слушаю!
В этот момент Макс так резко раскрывает глаза, что я невольно вздрагиваю. Он смотрит на меня пристально, как-то даже испытующе, и мне становится неуютно, накатывает непонятное чувство вины… Я опускаю лицо, чтобы собраться с силами и… хорошенько соврать.
Проклятье! Почему так неприятно стало притворяться? Почему гадко изображать беззаботность, когда на душе полный раздрай?
А может, не нужно изображать? Может, сказать все, как есть, то есть, что я волнуюсь, что мне страшно видеть его в таком виде?..
— Макс, — я поднимаю на него смущенный взгляд. — Как ты? Я… был тут еще вчера, просто меня не пустили. Я… волнуюсь о тебе…
В глазах парня мелькает что-то странное, немного даже холодное, но потом на его губах, наоборот, появляется мягкая улыбка, и он немного хриплым голосом отвечает мне:
— Спасибо! Я уж думал ты вообще не придешь…
Я отчего-то вспыхиваю, и румянец стремительно разливается по щекам.
— Нет, ну что ты! Как я мог не прийти? Ты же мой… друг!..
Да что же так неловко???
Макс улыбается еще шире, а я не могу понять, что со мной вообще происходит. Так, срочно нужно поговорить о чем-то нейтральном.
— В Академии все по-прежнему, от практики нас уже освободили, так что, как только выздоровеешь, так сразу и на пары! — говорю будничным тоном.
Макс кивает, но продолжает со странным выражением изучать мое лицо. Что с ним? Меня прошибает холодный пот: а вдруг… вдруг он что-то помнит???
Да нет! Это просто невозможно! Я начисто удалила его воспоминания!!!
Пытаюсь ничем не выдать свои страхи, поэтому выдавливаю из себя улыбку…
— Я буду рад, когда ты вернешься… — пытаюсь выглядеть спокойной. — Тебя здорово не хватает…
Макс кивает: вроде бы верит мне, как вдруг я замечаю, что у него из носа снова выскальзывает струйка крови.
Я хватаю чистую бумажную салфетку, быстро прикладываю к его лицу, а руки мои… ДРОЖАТ!!!
Макс пытается взять салфетку своими руками и неожиданно накрывает ладонью мои пальцы.
Я замираю. Он тоже. Я смотрю затравленно, испуганно (не могу совладать с собой), а он… смотрит дерзко, даже с вызовом, а когда я пробую отдернуть свою руку, он ее НЕ ХОЧЕТ ОТПУСКАТЬ!