Мой любимый (не) медведь

Юнина Наталья

— Спасибо за сына, Алинка-малинка. Следующая дочка?

— Конечно и родишь ее ты.

— Какая ж ты поганка все-таки.

— Вот именно, куда нам дочка? В меня же пойдет.

— Возможно. Но дочку я все равно хочу через пару лет.

— Может быть.

Беру сына из люльки и несу к нам на кровать. Щекастику всего десять дней, он получился очень спокойным ребенком, иногда меня это даже пугает и удивляет одновременно.

— В кого он такой спокойный?

— В меня. В детстве я была очень спокойной.

— Да не дай Боже,

я лучше сразу отрежу ему язык.

— Ты даже не сможешь высунуть ему язык. Детям вообще очень сложно открыть рот, сначала надо…

— Молчать! Лучше покорми Сережку.

— Он не хочет есть.

— Откуда ты знаешь?

— Ребенок молчит. Точнее спал и молчал. Зачем ты вообще достал его из кроватки?!

— Хочу, чтобы ты его покормила. Мне так нравится твоя новая грудь. Скорее бы ее пожамкать, она же не уменьшится потом?

— Нет. Только обвиснет через несколько лет.

— Все-таки я тебе отрежу язык.

— Ты только обещаешь, Потапов.

— Все, я несу нож.

— Лучше секатор.

— Договорились.

Эпилог

Смотрю на свои руки и понимаю, что надо скорее брать отпуск. Просто отсидеться дома, отмокнуть, сходить в СПА и что-нибудь еще, чтобы ручки стали аки попа младенца. Кстати, о младенцах, ставлю чашку на стол и иду проверять очередную будущую маму. Все это отработано уже миллионы раз, но, когда на пороге клиники появляется кто-то знакомый, все происходит не совсем в обычном режиме. А если эта самая знакомая еще и дочка твоего босса и по совместительству друга, то жизнь играет новыми красками, тут нужно держать ухо востро.

— Стоять, — эх не успела ретироваться от беспокойного папаши. — Как она? — всегда умиляли мужики, которые пекутся о своих девочках, будь то жена или дочка.

— Как и другая вагина в твоем доме.

— В смысле?

— В смысле очередная беременная в твоей семье. Но ты не беспокойся, по моим расчетам, папой ты станешь раньше, чем дедушкой.

— Убью!

— Я надеюсь это ты говоришь не о дочке, а о своем будущем зяте. Теперь слушай внимательно и огорчай будущего папашу. Беременность нам удалось сохранить, но процент выкидыша очень велик. Поэтому покой ближайшие восемь месяцев. Передай, что дружок твоего зятя тоже отдыхает, в штанах или в руке это он сам решит где, но точно не в твоей дочке. Сереж, не расстраивайся, все с ней будет хорошо, но при условии, что вести себя будет, как надо.

— Ну какие дети, она сама еще ребенок!

— Ну не скажи. Присядь, не ходи такой дерганный к ней, она итак переживает. Зато прикинь, сколько у тебя в семье будет детей. А вдруг дочка и внучка, а?

— Это ты сейчас намекнула, что и там, и там будут девки?

— Нет, просто предположила. Это же так здорово, будешь в гареме.

— На кой хрен мне этот гарем? С девчонками одни проблемы, ты посмотри на них. Я поседел раньше времени только из-за них. Хоть тебе повезло, одни пацаны.

— Повезло? Я вообще-то

согласилась на третью беременность только, чтобы родить дочку.

— На кой тебе вообще эта беременность в сорок три?

— Просто по Фэн-Шую цифра четыре- число смерти, а нас четверо, поэтому мне нужен пятый член семьи и конечно же я хочу дочку.

— Ты чокнутая.

— Кто бы говорил. Сам-то зачем жену обрюхатил в сорок четыре?

— Мне можно, я мужик, тем более у меня были на то свои причины.

— Какие, позволь узнать?

— Кое-кому приспичило сдавать на права.

— И?

— И я не хочу становиться вдовцом. Пока будет беременной, забудет о правах, после рождения ребенка еще забудет на пару лет, ну а там что-нибудь придумаю.

— И ты меня называешь чокнутой?! Ты обрюхатил жену, чтобы она не сдавала на права! Стрельников, ты придурок.

— Это рациональное и взвешенное решение, к тому же я не против еще одного ребенка, мальчика, конечно. Вот этого женского добра мне итак хватает. И ты иди помолись, чтобы снова мальчик.

— Нет. Я хочу дочку и точка. У меня даже животные мужского пола, надоело. В этот раз специально пол не узнаю, хочу иметь надежду.

— Ты меня, конечно, извини, но тебе лучше остаться единственной женщиной в своей семье. Просто без обид, девочка у вас общая будет… как бы сказать… огромной.

— В смысле?

— В прямом. Пацаны у тебя в Потапова-огромные, у них плечи больше, чем у качка подростка. Вот и представь какая родится девочка?

— Огромная кобыла?

— Вот именно.

— Какой же ты гад, Стрельников! Всю малину мне испортил. Дочь кобыла….

— Ну ладно, не нервничай, тебе нельзя. Ты когда в декрет, кстати?

— Еще не скоро. Через четыре месяца. Кстати, я скоро в отпуск на две недели. Мне надо, организм очень требует море.

— Ну раз требует-шуруй.

— Пойдем к будущей маме. Только, пожалуйста, закрой рот и сделай добродушный вид.

— Я постараюсь.

* * *

Выхожу на улицу и сажусь в машину. Последний месяц с работы меня забирает исключительно Потапов, чему я несказанно рада. Мой большой, нет, огромный муж, по-прежнему контролирует все в моей жизни, кстати, если уж быть честной, о третьей беременности больше всего мечтал именно он. Ну мечтает он, конечно, не о самой беременности, а о дочке. Черт, как вспомню так вздрогну — дочь кобыла….

— Стой, давай заедем в детский мир, — Потапов останавливается, но косится на меня недружелюбно.

— Зачем, это плохая примета. Не буду я ничего раньше времени покупать.

— Потапов, это не для нашего будущего ребенка.

— А для кого? В гости я тоже не пойду, задрали уже все.

— Ты помнишь, что будет через две недели?

— Будем купаться в чистейшей морской водичке и загорать на солнышке.

— А с кем будут Сережа с Даней?

— С твоими родителями. Точнее с твоей мамой. Твою мать…. Бедные мои дети.