Мой любимый Небожитель
Шрифт:
Ностальгия снова скрутила душу в бараний рог, и Илва… осталась в храме. Не зная, зачем это делает, она целыми днями перебирала весь этот хлам, пытаясь понять, из чего он сделан, и фантазировала о том, для чего его могли применять. В какой-то момент ясно осознала, что… сглупила. Надо было вцепиться в Арраэха и руками, и ногами и просто потребовать взять ее с собой. Пусть в качестве кого угодно, но она должна была отправиться в тот мир, где он правит и живет! Илва научилась бы! Научилась бы жить рядом, стерпела бы всё, что угодно, но не осталась бы без него!!!
Нашла
Прошло больше десяти дней.
Илва постепенно взяла чувства под контроль и перестала сожалеть об упущенном счастье. Былого не вернуть, Арраэха тоже, а к жизни возвращаться надо. Только всё вокруг казалось настолько пустым и бессмысленным, что Илва снова взялась за сид.
Однако в этот день он надоел ей особенно быстро.
Встав из-за стола и стряхнув с лица отчаяние, Илва решила покинуть храм-таверну и отправиться обратно в поместье. Как минимум, нужно запастись золотом. А потом она уедет. Куда-то далеко. Чтобы забыть этот город и вообще старую жизнь. Возможно, там, на другой стороне пла-не-ты она сможет начать всё сначала…
Но ее планам не суждено было сбыться.
Илва замерла как вкопанная, смотря на силуэт в проеме храмовой двери. Длинный черный плащ, глубоко задвинутый на лицо капюшон и безумно знакомая аристократическая стать — нет, она не могла ошибиться! Это был Арраэх…
Сердце Илвы так сильно кувыркнулась в груди, что девушка почувствовала острую боль.
Неужели... правда? Он — не фантазия её воспалённого разума? Не призрак? Не обманка???
Девушка настолько растерялась, что почувствовала непреодолимое желание спрятаться, поэтому стремительно отскочила к стене и скрылась за широкой колонной. Отдышалась несколько мгновений, а потом выглянула из своего укрытия вновь.
Арраэх двигался по залу — медленно, грациозно, как, наверное, только он и умел. Его движения — такие знакомые — завораживали. Из-под распахивающегося черного плаща виднелся подол тёмной туники. Безусловно, зоннёнской туники.
Он здесь! Он снова здесь! О боги!!! Неужели такое возможно???
Илва разволновалась настолько, что почувствовала физическое недомогание: набросилось головокружение, стало не хватать дыхания, но потом она вспомнила, что правитель способен считывать эмоции и усилием воли заставила себя успокоиться.
Итак, он вернулся.
Зачем? К ней? Или по какому-то отвлеченному делу? Её ли ищет здесь, в бывшем храме? Но вспомнив целую комнату, заваленную зоннёнскими вещами, Илва допустила мысль, что он мог прилететь за чем-то другим.
Прикусив нижнюю губу от невольной досады, девушка прижала ладонь к груди.
Внутри всё бурлило от накатывающих эмоций, но она всеми силами сдерживала их. Обида требовала без церемоний подойти к Арраэху и потребовать объяснений его произволу со стиранием памяти. Любовь мечтала просто броситься к нему в объятья, наплевав на всё на свете. Ожившая надежда желала только одного — вцепиться в него мертвой хваткой и умолять взять ее с собой. А накопившая горечь напоминала: правитель
Как же поступить???
Нет, остаться в стороне она не сможет. Ни за что!!! За возможность увидеться с Арраэхом, посмотреть в небесные синие глаза и услышать его голос она готова отдать десять лет своей жизни. Но и растекаться перед ним лужицей не станет. Наверное, умолять его она всё-таки не сможет никогда — гордость не позволит…
Осталось только одно…
Илва вся подобралась, расправила на себе платье, провела пальцами по растрепавшимся волосам и глубоко вдохнула.
Она придет к нему. Посмотрит ему глаза и попытается снова взять его себе. Если он согласится, тогда станет понятно, что она еще хоть что-то значит в его жизни. А если откажется, навязываться ни за что не станет…
У нее всё ещё есть чувство собственного достоинства всё-таки…
Выглянув из-за колонны, Илва увидела, что Арраэх присел за крайний столик и замер, словно изваяние.
(Арраэх сидит в дальнем углу храма-таверны)
Пока шла к нему, успокоилась настолько, чтобы не только выглядеть, но и чувствовать себя уверенно. Это будет интересная игра. Игра под названием «хочешь ли ты меня, как прежде» …
(Илва решительно идет к Арраэху)
Глаза Арраэха надо было видеть! Он смотрел на Илву так ошарашенно, словно увидел привидение.
Ей было крайне непросто казаться беспечной. При этом изнутри её естества перла оглушительная радость, перекрывая собою все остальные эмоции. Радость, вспыхнувшая при виде синих глаз. Радость, дошедшая до эйфории, когда Илва схватила Арраэха под локоть и потянула за собой.
Она снова касается его! Это будто сон!
Девушка свернула в первую попавшуюся комнату, оказавшуюся свободной, и тут же взяла правителя на абордаж.
Она хотела его. До безумия хотела. Ей нравилось видеть его растерянность и почти детскую покорность. Илва не чувствовала его эмоций, но этого и не требовалось: все оттенки его душевного состояния были красноречиво написаны на красивом лице.
Он был рад. Эта радость таилась в уголках глаз, выливаясь во взгляде в виде виноватой беспомощности.
Арраэх не стал проявлять никакую инициативу, и тогда Илва взяла ситуацию в свои руки.
Сделала вид, что не помнит его совершенно, что он случайный знакомый, с которым она решила неплохо скоротать вечерок…
Если она ему не нужна, у него будет возможность уйти, когда всё закончится. А если нужна… он останется. Хотя бы дольше чем на несколько часов.
Илве же физически требовались его поцелуи, прикосновения, его запах и тепло. Кажется, все эти дни она просто умирала без всего этого, превращаясь в пожухлый росток...
Но он здесь, и душа Илвы снова поет.
И это не сон…
— Не волнуйтесь господин, — прошептала девушка, прижавшись к Арраэху всем телом. — Вы ни о чём не пожалеете…