Мой любимый рогоносец
Шрифт:
себя рукой, закрыв глаза и содрогаясь от запоздалого оргазма. Во рту она
теперь ощущала вкус его спермы, он был терпковато - солёный. Тамара
поймала себя на мысли, что ей это все понравилось и сейчас ей очень хорошо.
Некоторая доля стыда от того, что её изнасиловали, конечно, была,
но удовольствие, которое она при этом получила, было гораздо сильнее.
И на парня Тамара не обижалась, наверное потому, что вдруг поняла - она
стала
своим телом за своё любопытство.
Немного придя в себя, она встала, оправила плащ и, на дрожащих
ногах спустившись вниз. Тимка сидел у двери и жалобно скулил. Увидев
хозяйку, мгновенно подбежал к ней.
Никого не встретив в подъезде, Тамара вызвала лифт и вернулась домой.
Снова пошла в душ.
Долго стояла под прохладной струей воды, снова и снова вздрагивая,
переживая эти сильные ощущения.
Когда она легла в постель, муж даже не проснулся.
– Даже не подозревает, бедный, что его рожки начали расти. С почином тебя,
Тома, - сама себя поздравила Тамара и, закрыв глаза, попыталась уснуть, но
сердце ещё долго не хотело успокаиваться и быстро стучало в её груди, не
давая думать ни о чём кроме этого «приключения».
Её посетила одна странная мысль:
За всю свою жизнь не было ни единой ситуации, где её могли
изнасиловать, а тут, только решила изменить мужу и буквально через
несколько минут это произошло. Неужели так должно быть?
– задумалась
Тамара.
По мере того, как возбуждение проходило, по всёму телу
разливалась, уже давно забытая, удивительная лёгкость и истома.
Она так и не заметила, как заснула………
******
У Эльвиры этот вечер был менее насыщен событиями.
Она не пыталась соблазнить мужа своими прелестями, а сразу перешла к
действиям, Когда они легли в постель, Эльвира сама начала ласкать Петеньку,
целовать, гладить грудь, живот, но как только хотела опуститься ниже, чтобы
сделать ему минет и уже откинула одеяло, он вдруг взял пульт и включил
телевизор.
– Петенька, я же …………., - она попыталась вернуть внимание мужа, но он
уже уставился в телевизор.
– Вот, урод, - выругался он, глядя в экран.
– Сам по казино ходит, а кричит,
что их все позакрывать надо.
По телевизору показывали выступление какого-то депутата.
Эльвира грустно посмотрела на телевизор, на мужа и поняла, что речь этого
лысого депутата, сейчас волнует его гораздо больше, чем неудовлетворённая
жена, лежащая рядом.
Она обиженно легла и отвернулась от него.
Муж заметил её реакцию, выключил
поцеловал в плечо. Она уже обрадовалась и хотела повернуться к нему, чтобы
продолжить начатое, но услышала:
– Извини, родная, я сегодня очень устал. А ты знаешь, когда я уставший, не
могу кончить. Спокойной ночи.
Он ещё раз поцеловал её в плечо и лёг на свою подушку.
Эльвира промолчала.
Она знала об этой проблеме мужа, только никак не могла понять, где он так
успел устать.
С дежурства пришёл ещё вчера, - думала она.
– Сегодня весь день просидел
дома, только в магазин за хлебом сходил. От чего устал? Ну ладно, родной
мой, будет тебе ответ Чемберлена. И не один раз будет! Ты сам меня вынудил!
Эльвира вспомнила, как раньше Петенька, после их любовных игр
всегда говорил, что у неё лицо святой, а тело грешницы.
– Это хорошо или плохо?
– смеялась она.
– Конечно хорошо, - улыбался он.
– Очень хорошо. Было бы плохо, если бы
всё было наоборот.
Но последние несколько лет он уже так не говорит, с грустью
подумала она. Так, с обидой в душе и надеждой в сердце, Эльвира и заснула.
Глава 3
На следующий день, муж Эльвиры Петенька, а на работе – Пётр
Иванович Борисов, заступил на дежурство. Будучи на пенсии, он устроился
работать в охранную фирму, простым охранником. Но учитывая его прошлые
заслуги, был назначен старшим смены. Это формальность, но лишние,
пятьсот рублей в месяц, ему не мешали. Охраняли они склад с бытовой
техникой.
Дежурили по двое, он и его напарник Семён.
Молодой, тридцатилетний парень, неженатый шалопай, как называл его Пётр
Иванович. К работе Семён относился очень серьёзно, охранял, как положено,
всё делал по инструкции - обход, осмотр, запись в журнале.
Но в личной жизни – полный шалопай потому, что не мог любить одну
девушку, а менял их как перчатки.
– Не смогу я, Пётр Иваныч, - говорил Сёмен.
– С одной бабой всю жизнь
прожить. Видимо в деда пошёл. Он ещё тот ходок был, до восьмидесяти лет
не успокаивался. Поэтому мне нужна такая жена, чтобы разрешала легально
«налево» ходить, как у моего деда была.
А такой женщины пока он не встретил.
Как только заговаривал об этом с девушками, те сразу его бросали.
И решил тогда Семён среди проституток поискать, мол, если он будет знать,
кем она раньше была, то и к нему претензий никаких не будет. Такова была
его мужская логика, поэтому он начал активно «пробовать» местных путан на