Мой любимый Тёмный Ангел
Шрифт:
– Нам не о чем разговаривать!
– Энджел повыше задрал подбородок. – Я просто учусь в Академии и к вам не имею никакого отношения. А здесь оказался также, как и все остальные. Проскочил, а вы и не заметили…
Звучало очень уверенно, даже дерзко, с притворным укором, словно действительно было правдой, но провести Нэссиля было уже невозможно.
– Я чувствую твою ложь, - сказал он прямо, - и готов хоть сто раз повторить: мы тебе не враги. Мы знаем, что ты не человек! Знаем о том, что ты был в рабстве и что некоторое время провел на Ишире в точно такой же лаборатории. Мы ищем тебя для того, чтобы
Но Энджел лишь усмехнулся и самоуверенно переплел руки на груди.
– Не человек, говорите? А вы проверьте! Генетический код мой посмотрите, и тогда уже будете что-то утверждать… А теперь предлагаю заняться пленниками. Пока мы тут разглагольствуем, они умирают. Вам не кажется, что это слишком неблагоразумно, как для спасательной команды?
«Молодец!!! – оскалился Шейхед. – Я бы лучше не сказал!!! А теперь уматывай отсюда. Пусть действительно займутся делом. И вообще… не пора ли нам уйти из этой дрянной Академии, где тебя не научат ничему путному?»
«Отвянь, ящерица!
– ответил Энджел мысленно. – Я не собираюсь иметь с тобой никаких дел и из Академии не уйду!!!»
«Понимаю… Без нашей сладкой девочки – никуда!»
«Она не наша!!! – запыхтел Энджел, стремительно отворачиваясь и убегая в соседнюю комнату бункера – как раз ту, где рядами стояли клетки. – Она ничья!!! Хватит зариться на нее, чудовище!!!»
«Ничего, придет мой час…» - усмехнулся Шейхед и затих.
Энджел уж было подумал, что мастерски избежал допроса, и его действительно оставят в покое, но в этот момент чья-то тяжелая рука опустилась на плечо, и в его теле мгновенно исчезло напряжение, что заставило непроизвольно выдохнуть с облегчением. И как этому зоннёну удается столь странно влиять на него?
– Я докажу, что достоин твоего доверия… - прошептал Нэссиль твёрдо, и от его уверенности Энджелу стало не по себе. – А потом я верну тебя в семью, откуда ты был украден…
Мальчишка замер, ощутив, как душа наполняется растерянностью. Слово «семья» зацепило его сильнее, чем он ожидал.
А ведь правда… вдруг у него есть настоящая семья? Родные существа, которые… возможно… любят? Которые, возможно, способны освободить его от саалонца?
Жгучее желание того, чтобы это действительно осуществилось, наполнило Энджела до краёв. Он побледнел, начал прерывисто дышать, пытаясь не сорвать с себя метальные щиты, а рука Нэссиля так невовремя переместилась ему на голову и ласково потрепала по волосам.
– Мы здесь только ради тебя, Энджел… - шепнул он еще тише, распространяя вокруг себя кристальную искренность. – Я буду ждать того дня, когда ты повернешься к нам лицом…
Глава 23. Обоюдная ревность и эмоциональная путаница...
Лиана печально обвела взглядом холл Академии и выдохнула.
Прошло уже несколько дней с тех пор, когда группа вернулась с практики в Геоне. В подвале обнаружили умирающих подопытных, и двое из них оказались цвиннами. Девушка еще никогда не видела представителей этой расы вживую. Правда, внешне от людей они совершенно не отличались: парни, как парни. Только истощенные, слабые и прочти ничего не соображающие.
Остальные были не в лучшем состоянии, но выжили все.
Это радовало.
Энджел
Придурка Лейза это откровенно разозлило. Еще бы: впервые лавры внимания достались не его наглой роже, а совершенно другому студенту…
Шейла не знала, кому же ей всё-таки строить глазки: ему или Нэссилю. От Энджела, к счастью, отстала, решив отдать предпочтение кому-то повнушительней. Лиане было до тошноты противно наблюдать за её жеманством и лицемерием, поэтому она отмахнулась и больше о подобных субъектах старалась не думать.
Вернулись в общежитие в тот же день к вечеру. С Энджелом расстались как-то скомкано: он был задумчив и явно не расположен к разговору.
Именно с того момента Лиану одолела особенная печаль.
Ну это надо же: влюбилась в инопланетянина! Причем, влюбилась цепко и надолго. Сердце само собою замирало только при воспоминании о нем, перед глазами постоянно возникал дагоценный образ, а сердце болело о его судьбе и днем и ночью…
Лиана понимала, что с этим пора завязывать. Если она продолжит потакать своим чувствам, то ничем хорошим для нее это не закончится. Не даром говорят, что любовь способна как и оживить человека, так и убить его. Эмоции – это не шутка. Кого-то они способны довести до отчаяния…
Все эти дни они с Энджелом почти не разговаривали. Так, перекидывались парой слов на занятиях. Было заметно, что парня что-то гложет, но навязываться со своими расспросами Лиана не рискнула.
Их следующая практика в Геоне была намечена на послезавтра. Девушка надеялась, что хотя бы там они смогут пообщаться. Выдохнула, собираясь подняться в общежитие, как вдруг…
Энджел вышел из бокового коридора в окружении… девчонок. Причем, большая часть из них была со старших курсов. Они вились рядом, просто полыхая восхищением.
Еще бы! Энджел смотрелся восхитительно. Форма на нём сидела, как влитая. Волосы разметались вокруг лица, обрамляя золотым ореолом. Кажется, стали значительно длиннее, хотя это совершенно не укладывалось в голове. Однако… действительно: кудри парня уже опускались ниже плеч.
Лиана выдохнула, чувствуя себя ошеломленной и растерянной. Но больше всего ее добил тот факт, что Энджел… улыбался!!! Слушая глупый щебет девчонок, он тихо радовался, смотря себе под ноги.
Лиану словно приморозило к месту. В груди что-то сжалось, стало невыносимо больно…
Все эти дни парень избегал ее и даже не пытался заговорить. Все реплики, которыми им удалось перекинуться, начинала она. А вот с этими… поклонницами ему было весело.
Лиана никогда не думала, что боль отвержения может быть настолько сильной. Да, она не раз переживала что угодно: и тяжесть унижения, и боль утраты, страх и даже отчаяние. Но так болезненно сердце еще не резало изнутри.
Кажется, она действительно встряла! Кажется, ее чувства уже пустили корни и просто впаялись в душу, а теперь, когда увиденное их задевало, выворачивали всю внутренность наизнанку. Хотелось взвыть от иррациональной обиды, но Лиана сдержалась. Она была мастером по сохранению внешней невозмутимости, поэтому просто развернулась и поспешила во двор.