Мой любимый враг
Шрифт:
Андрей вскочил с дивана. Где он оставил записную книжку? Вроде бы в кармане пиджака… А пиджак, кажется, бросил в холле…
Через пару минут Андрей уже быстро нажимал кнопки телефона, набирая нужный номер.
Лариса сидела за столом на кухне, лениво ковыряя вилкой салат с крабовыми палочками. Жанна Сергеевна стояла у плиты, поджаривая телячьи отбивные, купленные на рынке специально к Ларисиному приезду. Когда раздался телефонный звонок, она сделала движение по направлению к коридору, где стоял аппарат, но Лариса вскочила раньше и остановила мать:
— Я
— Откуда ты знаешь? — крикнула вдогонку Жанна Сергеевна.
Но Лариса не просто знала, она даже не сомневалась, кто это звонит. Как? Ну просто знала, и все. Чувствовала шестым, седьмым — или каким там еще? — чувством. Поэтому, услышав в трубке голос Андрея, она совсем не удивилась, а сказала спокойно:
— Привет. Как добрался до дома?
— Прекрасно, — он тоже говорил как ни в чем не бывало. — А как тебе Мадейра?
— Поездка как поездка. Знаешь, сколько у меня таких уже было?
— Догадываюсь, — усмехнулся он.
На пару секунд воцарилось молчание. Лариса спросила с легким смешком:
— Вероятно, ты хочешь узнать, как мне понравился твой сын?
— Нет, не хочу, — Андрей замялся и потом продолжил несколько виновато: — Поверь, это вышло случайно. Я же не знал, что ты повезешь группу. В «Орбите» мне сказали, что ты замдиректора по развитию.
— В общем-то да, но в этот раз так получилось… — Лариса по укоренившейся привычке стала было оправдываться, но тут же заметила это и резко оборвала предложение: — Впрочем, не важно. Зачем ты звонишь? Поблагодарить меня за то, что я была хорошим гидом для твоего сына?
— Нет. Вернее, не только поэтому.
В его голосе было что-то странное, какие-то просительные интонации, прежнему Андрею не свойственные. Лариса их уловила, но совершенно не растрогалась и спросила довольно жестко:
— А зачем еще?
Просительная интонация усилилась:
— Может быть, встретимся, сходим куда-нибудь?
— Зачем?
Пауза. Потом Андрей с заминкой сказал:
— Поговорим. Мы же с тобой все-таки друзья…
Лариса усмехнулась:
— Друзья? Я не знала, что мы с тобой дружили.
— Ну, не цепляйся к словам. Я действительно очень хочу тебя видеть. Очень, понимаешь?
Голос у него был грустный, но тон — настойчивый. Лариса опять усмехнулась. Боже, как это все знакомо! Жалость и напор одновременно — беспроигрышный вариант. Ни одна дама не устоит. В Андрее всегда сочеталось несочетаемое… Однако теперь Лариса на эту удочку не попадется.
— Столько лет не хотел, что ж сейчас так вдруг?.. — насмешливо спросила она.
— Не «вдруг», и не только сейчас. Ты знаешь, я ведь всегда о тебе помнил.
— Не знаю.
— Помнил. Конечно, сейчас говорить, «ты лучшее, что было в моей жизни», глупо и банально, но тем не менее это так. И когда я тебя снова увидел…
— Перестань, пожалуйста, — оборвала она его. — Я не верю ни одному твоему слову. А насчет встретиться… Почему бы и нет? Место и время, разумеется, по моему выбору.
Андрей покорно вздохнул:
— Как скажешь.
Покорность? Опять на него совсем не похоже…
— Не боишься, что я выберу дорогущий ресторан и пущу тебя по миру? — В ее голосе прозвучало что-то вроде издевки.
— Нет. —
«Любимую», вот как? Она приказала себе пропустить это слово мимо ушей:
— А если я захочу к «Максиму»? Только не здесь, а в Париже. — Издевка слышалась более явственно.
Однако вывести Андрея из себя ей не удалось.
— Почему бы нет? В Париж тоже можно съездить, — он говорил вполне естественно, — но для начала выбери, пожалуйста, что-нибудь поближе, хорошо?
— Не стоило бы тебе потакать, но так и быть. Сойдет и «Гамбринус». Знаешь, где это?
«Гамбринус» был довольно модным богемным рестораном и не очень подходил для встречи с Андреем, но ничего лучшего в тот момент Ларисе в голову не пришло.
— Конечно, — похоже, Андрей совсем не удивился ее выбору. — Когда? Может быть, прямо сейчас? Еще не очень поздно, я могу за тобой заехать.
Ей вдруг ужасно, просто до боли захотелось увидеть его прямо сейчас. «Дура безмозглая!» — обругала она себя и сказала чуть сердито:
— Разумеется, нет. Завтра вечером.
Он действительно разочарованно вздохнул или ей только показалось?
— Где мы встретимся?
Ей удалось взять себя в руки и сказать легко и спокойно:
— Заедешь за мной на работу. Или нет, это не совсем удобно. Жди меня в шесть в соседнем переулке, знаешь, справа от нашего офиса?
— Найду, — коротко ответил он.
— У тебя ведь синее «Вольво»?
— Синее «Ауди».
— Хорошо. Я тоже найду. Значит, договорились — завтра в шесть.
Не дожидаясь ответа, Лариса повесила трубку и отправилась к себе в комнату разбирать путаницу в мыслях. Можно было предположить, что этот разговор обойдется ей куда дороже! А она — вполне ничего: руки не дрожат, колени не трясутся, спазмы от душевного трепета горло не сжимают. Был, правда, один момент в конце разговора, когда на нее накатило, но удалось же справиться с собой! Даже странно. Раньше никогда не удавалось. Ведь это Андрей, любимый и единственный! Ведь это с ним она сейчас так небрежно говорила и с ним завтра идет ужинать! А может быть… Может быть, у нее уже все прошло? Любовь от времени выдохлась, как выдыхается даже дорогое и хорошее вино в открытой бутылке… Так долго ждала неизвестно чего и вот, пожалуйста, дождалась.
Любовь! Кто вообще знает, что это такое? Может быть, любовь кончилась давным-давно, а то, что Лариса принимала за любовь — только воспоминание? Или привычка… Кстати, где-то что-то похожее она недавно читала…
Лариса быстро прошла в комнату матери. Там, среди книжных полок с классикой и биографиями известных музыкантов, была заветная «женская» полочка. Жанна Сергеевна тайком собирала всякие справочники по красоте, женские энциклопедии и прочую, с точки зрения Ларисы, белиберду. Жанна Сергеевна и сама стеснялась этого «чтива», поэтому полочка была скромно запрятана в угол комнаты — так, чтобы открытая дверь скрывала ее от посторонних глаз. Но, несмотря на внешне выказываемое пренебрежение к такого рода литературе, Лариса время от времени книжечки с заветной полочки все-таки просматривала. А кое-что даже утаскивала к себе, чтобы изучить повнимательнее…