Мой любовник
Шрифт:
«Это хорошо, - подумал Джон.
– Не из-за того, что она прошла через все это - Господи, нет, ни в коем случае». Но теперь их прошлое приобрело больше смысла - и это заставило его поверить в настоящее.
«Мне так жаль, но я рад, что ты рассказала мне. И я не такой. Мы будем проживать ночь за ночью не оглядываясь назад. Будем смотреть только вперед, ты и я. И только вперед».
Она разразилась тихим хохотом.
– Между прочим, думаю, это тянет на откровения. Ты знаешь столько же обо мне, сколько и я сама о себе.
«Верно… но как вынести это?», задался
Джон поднял руки и медленно показал жестами:
«Послушай, я не знаю, готова ли ты для этого, но в этом доме есть женщина, шеллан Рейджа. Она - доктор, и я знаю, что некоторые Братья обращались к ней, чтобы разобраться в себе. Могу я вас познакомить? И, может, ты могла бы поговорить с ней? Она очень хорошая и чуткая… и это поможет тебе, как с прошлым, так и с будущим».
Хекс сделала глубокий вдох.
– Ты же знаешь… я живу с этим дерьмом слишком долго - и смотри, к чему меня это привело. Я глупая, но не идиотка. Да… я хотела бы с ней встретиться.
Джон наклонился и прижался своими губами к ее; а затем вытянулся рядом с ней. Его тело было истощено, но сердце преисполнено такой чистой радостью, как солнечный свет, который он больше никогда не увидит. Он был гребаным немым ублюдком с ужасным прошлым и ночной работой, включающей в себя борьбу со злом и истреблением нежити. И несмотря на все это… он приобрел девушку.
Он приобрел девушку, свою истинную любовь, свой пирокант[131].
Конечно, он не собирался обманываться. Жизнь с Хекс не будет нормальной на большинстве уровней - хорошая новость в том, что он справился с ее дикой стороной.
– Джон?
Он вопросительно свистнул.
– Я хочу связаться с тобой. Настоящей церемонией. Как перед королем, так и всеми. Я хочу, чтобы все было официально.
Ого… его сердце едва не остановилось.
Когда он сел и взглянул на нее, Хекс усмехнулась.
– Иисусе, что за выражение на твоем лице. Что? Не думал, что я захочу быть твоей шеллан?
«Ни за миллион лет».
Она отпрянула немного удивленно.
– И ты думаешь это нормально?
Это трудно было объяснить. Но то, что было между ними - это больше, чем церемония связывания или вырезания имени на спине, или обмен обязательствами перед свидетелями. Он не мог сказать, почему так… но она была его недостающим пазлом головоломки, двенадцатой в его дюжине, первой и последней страницами в его книге. И на определенном уровне, это все, что ему было нужно.
«Все, чего я хотел - это ты. Однако, это случилось».
Она кивнула.
– Поэтому, я хочу соглашения по полной программе.
Джон снова нежно поцеловал ее, стараясь не причинить ей боль. Затем отстранился и произнес губами:
«Я люблю тебя. И я хотел бы стать твоим хеллреном».
Она покраснела. Действительно покраснела. И это дало ему почувствовать себя размером с гору.
– Отлично, значит, договорились.
– Она поднесла руку к его лицу.
– Сейчас и поженимся.
«Сейчас? Когда в… сейчас? Хекс… ты даже на ногах не стоишь».
Она заглянула ему прямо в глаза, и когда заговорила, в ее голосе слышалась боль… Боже… такая
– Тогда ты будешь поддерживать меня.
Джон проследил черты ее лица кончиками пальцев. И когда он это сделал, по какой-то странной причине, он почувствовал, как их обоих охватывают объятия бесконечности, сблизив их… связав навечно.
«Да», - произнес он губами.
– «Я буду поддерживать тебя. Я всегда буду поддерживать тебя, дорогая, любовь моя».
Когда они слились в поцелуе, Джон подумал, что это была его клятва ей. Брачная церемония или нет… это была его клятва его женщине.
ГЛАВА 70
Трагедия произошла во время суровой зимней бури, и воистину, она была совсем не похожа на долгий труд женщины на родильном ложе. Гибель произошла в мгновение ока… и все же последствия изменили ход жизней.
– Нет!
Крик Тормента заставил Дариуса повернуть голову от дрожащего, покрытого слизью новорожденного в его голых руках. Поначалу ничего не указывало на то, что могло вызвать такую реакцию. Воистину, во время родов было много крови, но женщина пережила их, представив свое дитя этому миру. На самом деле, Дариус только что перерезал пуповину и собирался запеленать младенца, чтобы показать…
– Нет! О, нет!
– Лицо Тормента было пепельно-серым, когда он протянул свои руки.
– О, дражайшая Дева-Летописеца! Только не это!
– Почему бы тебе…
Поначалу Дариус никак не мог понять, что видел перед собой. Было похоже… что рукоять кинжала Тормента торчала из простыней, прикрывающих все еще округлый живот женщины.
А ее бледные, теперь окровавленные руки медленно соскальзывали с оружия, опускаясь по бокам от тела.
– Она его вынула!
– ахнул Тормент.
– Из-за пояса… я… это произошло так быстро… я наклонился, чтобы прикрыть ее и… она вынула его из ножен…
Взгляд Дариуса метнулся к женщине. Ее взгляд был сосредоточен на огне в камине, одинокая слеза скатилась по щеке, когда жизненный свет начал ускользать от нее.
Дариус опрокинул лоханку с водой у кровати в стремлении добраться до женщины… чтобы вытащить кинжал… чтобы спасти ее… чтобы…
Рана, которую она себе нанесла, была смертельной, в свете того, через что ей пришлось пройти во время родов… и все же Дариус не мог не бороться за ее спасение.
– Не оставляй свою дочь!
– взмолился он, наклоняясь к ней с корчащимся младенцем на руках.
– Ты родила здоровую малышку! Открой глаза, открой глаза!
В то время, как звук расплескивающейся воды из перевернутой вверх дном лоханки казался громким выстрелом, от женщины не последовало ни звука.
Дариус чувствовал, как двигается его рот. У него было чувство, что он говорил… но по какой-то причине все, что он мог слышать - это тихое журчание пролитой воды, пока он умоляет женщину остаться с ними… ради ее дочери, ради надежды на будущее, ради связи, которую они с Торментом готовы были с ней наладить, чтобы она никогда не была одинока.
Почувствовав что-то на своих штанах, нахмурившись, Дариус и посмотрел вниз.