Мой мир начинается и заканчивается тобой
Шрифт:
Ему я тогда говорила, что больше к этой «подруге» не вернусь. Но сама же сейчас и нарушила своеобразную клятву. Напялила на себя платье как у принцессы Элеанор. Сделала вечерний макияж. Немного теней, немного туши. Подводка для глаз и ярко-красная помада. Распущенные волосы. Туфли на высоченной шпильке, от которой точно ноги устанут. Из украшений лишь серьги из аметиста. В руках небольшой клатч. В него еле-еле поместилось зеркало, телефон, губная помада, деньги. Да ключи от нашего лофта. Пока единственные. Больше никаких в комнатах не было найдено. Быть может они у мамы имеются? С которой за этот день мы поговорили лишь раз. Срочный светский раут где-то за город вынудил ее поехать именно туда. Не с единственной дочерью увидеться, а попить шампанского
— Давно ты знаешь эту Моник? — Павлова поворачивается в мою сторону, стоило лишь нам миновать угрюмого дворецкого, что даже доброго вечера нам не пожелал. А просто сказал, чтобы мы проходили на задний двор. К бассейну. Где и проходит все веселье. — Ведь судя по всему она часто устраивает грандиозные вечеринки. — в ее голосе слышится огромное восхищение. А мне же хочется разбить об ее голову какую-нибудь антикварную вазу, что я видела рядом со входом. Так меня раздражает ее голос. Ее наряд, что представляет из себя белое платье на тоненьких бретельках. Низ которого обделан кружевом, так же, как по бокам на корсете. На груди же виднеется вшитый лифчик, что мне, например, не очень нравится. А вот Вида оказалась в восторге. Особенно от моего наряда. Тогда, как сама оделась несколько скромно. Что даже странно видеть ее такой.
Бежевый комбинезон в виде шорт с многочисленными розами нежного розового цвета. С закрытой грудью и рукавами в три четверти. Сверху накинут длинный светло-голубой кардиган. На ногах полностью открытые фиолетовые босоножки. Что она купила перед нашей поездкой в Париж. Меня значит вырядила, как самую настоящую шлюху. А вот свою персону облачила в очень скромный по ее меркам наряд. Где же вот тут справедливость, интересно? Парни наши конечно же выглядят вполне прилично, но только не я. Не мое дурацкое платье, которое я обязательно сожгу по прибытию в лофт.
Когда же мы проходим к бассейну, где уже толпа самого разнообразного народа, то тут же забываю про свой план. Так как выгляжу я намного лучше тех людей, что находятся на заднем дворе дома Моник. Да мы тут все явно не к месту. Парни разгуливают по территории либо в коротких плавках, не оставляющим место для фантазии. Либо в обернутых вокруг бедер полотенцах, где у некоторых отчетливо видно немаленькие такие бугорки. На некоторых из них откровенно пялится Вида, не скрывающая своего к ним интереса. Девчонки же… Про них лучше вообще молчать. Одна другой краше. Точнее шлюхастее. И судя по всему им это ой как нравится. А парни так вообще чуть ли слюни на них ни пускают, поглаживая себя между ног. Словно мы попали на съемки какого-то порнофильма. Где скоро начнется все самое интересное.
— Рина! — голос Моник раздается практически рядом с моим ухом. После чего она сама появляется в поле моего зрения. Облаченная в черное-мини платье из шелка, больше похожего на ночную сорочку. С ажурным подолом и декольте. Розовая кофта накинута сверху. Не знаю вот только зачем. Так как хозяйка дома должна же выглядеть, словно первоклассная шлюха (она сама мне про это говорила несколько лет назад). — Не думала, что ты притащишь сюда свою прелестную задницу. —
Черт! Эту ее пламенную тираду слышали все те люди, с которыми я приехала в ее дом. В сам Париж, мать его. И которые явно были в легком шоке, раз замолчали, хотя совсем недавно болтали без умолку.
— Спасибо за совет. — Денис крепко обнимает меня за талию, слегка скручивая в правой руке мое платье, что поднимается чуть выше моего бедра. Еще немного и все точно увидят, какого цвета у меня трусики. Их я все-таки надела, хоть Моник считает и по-другому. — Мы с Риной обязательно воспользуемся ей. Чуть позже. — зарывается своим носом в моих длинных волосах. От чего дрожь пробегает по моему телу. А внизу живота образуется тугой комок желания. Не будь мы среди такого количества народа, давно бы повела своего «парня» в какой-нибудь укромный уголок, где…
Дьявол! Трясу головой, чтобы отогнать от себя пошлые мысли, в которых уже увидела, как Соболев стягивает с меня белье и нагибает над столом. Вот только возбужденного состояния на весь вечер мне явно не хватает. Ведь мне же, наверное, очень скучно было дома.
— Видаль! — знакомый голос. Знакомый акцент. Знакомый, мать его, парень в черных шортах и с голым торсом, на котором красуются две черно-белые татуировки — сокол с раскрывшимися крыльями и надпись на каком-то непонятном мне языке. — Я там такую классную дурь привез, может… — поворачивается к нам, задержав взгляд своих зеленых глаз именно на мне. От чего я немного поежилась. Словно на меня подул холодный ветер. А руки Соболева еще крепче обхватили мою талию. Странно, но мне показалось, что Денис знает, что я чувствую в данный момент. Небольшой страх вперемешку с презрением. Ведь этот парень вызывает во мне не очень хорошие воспоминания. — Моя милая принцесса объявилась? — злобно ухмыляется, напоминая мне дикого хищника, нашедшего свою добычу.
— Сэм, прекрати меня так называть. — мой голос дрожит. Озноб так и не прекращается. А к горлу подступает тошнота. Но я все же умудряюсь сказать ему еще несколько слов. — Я никогда не была твоей принцессой. И никогда не буду. — буквально впечатываюсь в грудь Дениса, ища у него так необходимой мне поддержки. Моля его про себя, чтобы он немедленно увел меня из этого общества. От этого кошмарного человека.
— Я полагаю, что ты Сэм Вейл? — откуда, он черт возьми, знает его имя? — Сын Макса и Летиции, ведь так? Брат Калеба?
— Только вот твое мне совершенно не известно, парень. — Сэм бросает на него подозрительный взгляд. Словно пытается его просканировать. Понять, кто перед ним стоит.
— Денис Соболев. — протягивает ему руку для приветствия. — Друг твоего старшего брата. — происходит рукопожатие. — Мы с ним вели некоторые дела в Лондоне. Год назад. Когда он приезжал туда со своей невестой Анной.
— Та дрянь уже давно исчезла из его жизни. — злоба появляется на его лице при упоминании этого незнакомого мне имени. — Он даже и не вспоминает про нее. — прищуривается. — И тебе не советую. Это закрытая тема. Не стоит ее поднимать.
— Мне глубоко насрать на то, что ты мне советуешь. — Соболев выпускает меня из своих объятий и подходит достаточно близко к Сэму, который немного попятился назад, пока не натолкнулся на низенький столик с напитками. Неужели он испугался простого русского парня? — С Калебом у нас деловые, да и вполне приятельские отношения. — проводит рукой по волосам. — И я бы не хотел их портить. Но все же это придется сделать, если ты хоть еще раз подойдешь к моей девушке на пару метров. — сжимает руки в кулаки, словно намереваясь устроить драку. Чего явно не нужно было делать. — Усек, парень?