Мой напарник - хакер
Шрифт:
Тебя я проводил туда,
Мы танцевали до утра,
Не смел тогда я и мечтать
Тебя целовать.
– Хло…
– Заткнись, – блондинка тяжело дышала, с такой силой сжав кулаки, что казалось – ещё секунда, и натянутая кожа лопнет. В такой напряженной позе она достояла до конца, пока не прозвучал последний аккорд, и ни на секунду не отвела взгляда от сцены.
Рыжий закончил песню и, отдав микрофон следующему исполнителю, спрыгнул со сцены и решительным шагом направился в сторону выхода, туда, где стояли девчонки. И только когда его яркая шевелюра затерялась в толпе, Хлоя выдохнула и как-то обмякла.
– Прости, если бы я не привел тебя сюда… – начал Адриан, но Буржуа помотала головой.
– Я бы до сих пор сомневалась, нравится она Нату или нет. Но теперь, когда я в этом уверена, я не сдамся, – Хлоя украдкой вытерла слезы и вытащила зеркальце, проверяя макияж. Адриан едва слышно вздохнул: раз подруга вспомнила о внешности, то она пришла в себя. – Клянусь, он будет моим.
– Ты так уверена?
– Разве я когда-то ошибалась? – Хлоя снова натянула маску холодной и расчетливой стервы, улыбнулась и пошла к вип-местам.
– Чувак, это было круто! – Нино хлопнул Натаниэля по плечу, когда тот сумел-таки протиснуться к выходу, провожаемый любопытными взглядами. Художника даже пару раз окликнули смешливые девчонки, предлагая пообщаться, но он только вежливо улыбался в ответ. На самом деле, он мало что слышал из их разговоров, потому что сейчас в его голове билась одна единственная мысль: «Как Маринетт отреагирует на его признание?». И вот когда он, наконец, добрался до места, оказалось, что ни её, ни Альи там не было.
– Не волнуйся, она слышала, – предвосхитил его вопрос Нино, открывая банку с джин-тоником и протягивая художнику. Тот глотнул не глядя, закашлялся – он вообще не употреблял алкоголь, а после всех переживаний дыхание перехватило. – Просто Маринетт нужно время, чтобы успокоиться, – закончил Ляиф, посматривая в сторону улицы, куда ушли подруги.
– Она разозлилась? – растерялся Натаниэль.
– Немного, – приврал Нино, преуменьшая реакцию Дюпэн-Чэн. Конечно, девушке было приятно получить столь своеобразное признание, но она терпеть не могла, когда на неё давили. А такое публичное выступление было сильным давлением. Хорошо, что люди не знали, к кому именно обращается Нат, и просто оглядывали зал в поисках «счастливицы», иначе Маринетт убила бы его на месте.
– Я думал, ей понравится, – тихо сказал Куртцберг, разом помрачнев. Он действительно старался. Выйти на сцену было для него настоящим подвигом! А получается, он сделал только хуже…
– Уверен, что рано или поздно Маринетт это оценит, – попытался утешить его Нино, но Натаниэль прекрасно расслышал фальшь в его голосе и с такой силой треснул рукой по колонкам, что по залу пронесся гулкий звук.
– Не ломай, – негромко сказала Алья. Блоггерша вернулась, ведя за собой Маринетт, и Нино мысленно смахнул со лба пот: Дюпэн-Чэн выглядела намного спокойнее, чем во время песни.
– Нат, мы можем поговорить? – спросила Маринетт художника. Тот сглотнул и кивнул.
– Она не убьет его? – шепотом поинтересовался Ляиф у Альи, когда друзья скрылись из виду.
– Нет, – блоггерша покачала головой. – Она уже успокоилась.
– Ты тоже?
Алья молча забрала у него банку, сделала внушительный глоток.
– Теперь – да, – вдумчиво
– Я похож на сумасшедшего? – поднял брови Ляиф, и Алья фыркнула.
– Вы, парни, всегда так – сначала делаете, а потом думаете.
– О, прошу, давай обойдемся сегодня без лекции на тему полов! – закатил глаза Нино. – Кстати, я ещё не сказал, как круто ты выглядишь!
– И если скажешь ещё хоть слово, я тебя придушу, – пообещала шатенка, и Ляиф сделал вид, что безумно увлечен происходящим на сцене.
Маринетт и Натаниэль вернулись через десять минут, оба понурые, но старательно изображающие, что всё в порядке. Друг на друга они не смотрели, а когда Маринетт случайно толкнули, и она невольно прижалась к Нату, девушка поскорее постаралась «отлипнуть» от друга. Алья и Нино благоразумно решили не расспрашивать, как прошёл задушевный разговор – и так было ясно, что ничего хорошего у них не вышло. К счастью, неловкую тишину разрушил звонкий звук гитары и громкие радостные крики приветствия, разнесшиеся по залу. На сцену вышел Джаггед Стоун, и фанаты восторженно встречали певца.
Музыка лечила раны как нельзя лучше, так что после третьей песни на лице Маринетт и Натаниэля стали появляться улыбки, а к концу пятой они уже подпевали вместе со всеми, наслаждаясь музыкой и совсем забыв о «миссии». А вот Алья не забыла.
– Нам пора идти! – крикнула она на ухо Маринетт. Та, словно очнувшись от наваждения, кивнула и, продолжая танцевать, последовала за блоггершей. Парни остались «караулить» вход, на случай, если хакер решит ускользнуть.
Протискиваться сквозь толпу было трудно. Подруг ругали, порой приходилось обходить особо плотные группки, но девушки медленно, но верно продвигались вперед.
– Мы почти на месте! – Алья заметила проход к вип-местам и обняла Маринетт за плечи. – Сделаем вид, что тебе было плохо, поэтому мы отходили ненадолго – и пройдем мимо охранника. Тем более, он, похоже, сам фанат Джаггеда.
Маринетт бросила взгляд на стоящего у прохода охранника. Здоровенный накачанный амбал качал головой в такт музыке и слегка притоптывал ногой. Выглядело это довольно забавно и, чтобы скрыть смешок, Маринетт низко наклонила голову.
Так, в обнимку, девушки прошли мимо охранника, скользнувшего по ним безразличным взглядом. Алья могла почти стопроцентно сказать, что творилось у него в голове. «Опять эти мажорчики напились в самом начале концерта». Впрочем, именно на такую реакцию она и рассчитывала.
– Половина дела сделана! – шепнула Алья. – А теперь ищем Нуара.
В этот момент песня закончилась, свет выключился, и в зале повисла оглушительная тишина.
– Уважаемые гости и, не побоюсь этого слова, фанаты Джаггеда Стоуна! – раздался громкий голос со сцены, и фигуру говорящего осветили ярким лучом прожектора. Темнота в зале понемногу отступала, яркое освещение сменил уютный полумрак. – Как и было обещано, сейчас мы разыграем встречу с вашим кумиром. Затаите дыхание, сожмите руки в кулачки – ведь, возможно, именно вы станете тем самым счастливчиком! Итак, первая цифра… восемь! – над сценой на электронном табло зажглась яркая цифра. Ведущий выдержал паузу, подогревая интерес. – Вторая цифра пять!