Мой напарник – киборг
Шрифт:
– Клянусь, если сунешь пальцы в это дерьмо, в участок пойдешь пешком, – обещает Саманта, прикрывая нос рукавом куртки.
Взгляд «кей-ви» прикован к обезображенному секс-киберу – того проткнули одним из пилонов и пригвоздили к полу. Со своего места Сэм видит лишь неестественно согнутые ноги в подтеках синтетической крови, а когда подходит ближе, понимает, что и над остальными частями тела потрудились. У изувеченной модели практически целиком отсутствуют руки, вырван один из оптических блоков
– Типичный акт вандализма, – морщится она и поворачивается к «кей-ви»: – Или твоя программа предполагает иное?
– Первичный анализ места преступления позволяет сделать следующий вывод: с девяноста пяти процентной вероятностью жертва подверглась нападению садиста с нереализованной фантазией.
– Да ладно? – притворно ахает Саманта. – То есть, это был человек? Уверен? Вдруг кто-то из киберов слетел с катушек?
Она глумится, но «кей-ви» игнорирует иронию:
– Исключено. Мы не наносим деактивирующих повреждений ни людям, ни автоматизированным механизмам. Сбои такого рода не случались даже у устаревших моделей, а новые абсолютно от них защищены.
– Завязывай лить в уши, – отмахивается Саманта. – В мире нет ничего совершенного.
– Вынужден не согласиться, детектив. В моделях для полицейского департамента предусмотрен специальный канал связи с центром управления. Их действия контролируются в режиме онлайн, их можно отключить дистанционно, и их программное обеспечение обновляется автоматически каждые двадцать четыре часа.
Говоря «их», он подразумевает себя – в голосе отчетливо слышатся горделивые нотки. Сэм раздражает такая самоуверенность, но еще сильнее ее бесит новость о контроле онлайн. Наверняка «кей-ви» передал запись о произошедшем в туалете. Представив, как кто-то из компьютерных фриков дрочит на видео с ней, Саманта со злостью сжимает кулаки.
– Ну конечно, все вокруг – дерьмо, один лишь ты – венец творения.
«Кей-ви» поворачивается к ней, растягивая губы в довольной улыбке:
– Это комплимент, детектив Миллс?
– Это сарказм, умник. Давай уже, заканчивай с этой грудой пластика, пора выдвигаться в участок.
– Атака не прекращается, – «кей-ви» выглядит озадаченным.
Приложив пальцы к виску, он пытается связаться с управлением, но ничего не выходит. А потом его хорошенько встряхивает, словно от удара током, разве что корпус не искрит.
– Твою мать! – орет Саманта, удерживая его лицо обеими руками. Не хватало еще, чтобы он откинулся у нее в квартире. – Ты можешь отключиться от этого гребаного канала? Слышишь меня… Кевин?
Она впервые называет его по имени
– Отключение… запрещено… программой, – с трудом выговаривает кибер и медленно выпрямляется. Бегающие глаза, наконец, фокусируют взгляд. – Я отправил отчет о сбое в центр управления. Они уже устраняют неполадки.
Интересно, только его перемкнуло, или все «кей-ви» сегодня дружно бились в эпилептическом припадке?
– Ты можешь связаться с остальными? – осознав, что все еще стискивает его голову, Саманта запоздало отдергивает руки.
– Никто не отвечает – в эфире тишина.
– Тогда погнали, – застегнув сползающие джинсы, она подхватывает со столика ключи от машины. И добавляет, прежде чем «кей-ви» успевает открыть рот: – Только заикнись о вождении в нетрезвом состоянии – засуну башкой в микроволновку.
На огромном экране возле здания полицейского участка транслируется репортаж «Си-Эн-Эн».
– Сегодня Конгресс, наконец, принял поправку о равных правах для киборгов, – радостно сообщает ведущая новостей, сверкая белоснежными винирами. – При условии, что каждый из них отправит официальный запрос в соответствующую инстанцию.
Саманта закатывает глаза:
– Отлично. На очереди чайники и стиральные машины.
Гребаная толерантность! А все из-за того, что какой-то извращенец решил взять в жены секс-кибера, но власти штата отказались регистрировать брак. Шум в социальных сетях быстро перерос в марши протестов по всей стране. Уловив настроение людей, в Конгрессе подсуетились и придумали идеальное решение – юридически дав свободу киборгам, а по факту создав дополнительных налогоплательщиков, ведь наравне с правами у каждого есть и обязанности.
– Вот же ушлые ублюдки, – бормочет Сэм, взбегая по ступеням.
Скормив прессе конфету в красивой политкорректной обертке, власти в очередной раз подстраховали экономику.
– Кажется… им удалось…
Саманта оборачивается и замирает – «кей-ви», не шелохнувшись, стоит у начала лестницы.
– Эй, ты в порядке? – зовет она и натыкается на растерянный взгляд.
Черт возьми, это лучшая имитация отчаяния, которую ей доводилось видеть.
– Они взломали программу. А я…
– Ты обрубил связь, – заканчивает за него Сэм.
И стал нарушителем протокола. Вот так просто – от единственного программного сбоя. Хваленая неуязвимость оказалась пшиком. Даже голову проламывать не пришлось. Вот зараза! Ну почему, когда надо торжествовать, она не может даже подобрать слов, чтобы съязвить?
– Я должен сообщить в центр управления о своем… текущем статусе. Или приехать в сервисный центр.
Где его наверняка деактивируют за несанкционированное действие.
Голос кибера звучит отрешенно, а Саманта ловит себя на мысли, что торгуется сама с собой. Зачем ей успокаивать какой-то свихнувшийся тостер? Пусть и дальше копается в своих микросхемах в поисках ответов.