Мой (не) герой
Шрифт:
Мелкая, кажется, перестаёт дышать и выстреливает неверящим взглядом вниз. Нет, ей не показалось. Мои штаны приспущены, а каменный член во всеоружии.
– Боже, что ты делаешь? – шепчет она пересохшими от страха губами.
– Мотивация, – хриплю я. – Чёртова мотивация.
Она зажмуривается. Напрягается всем телом. Пытается выдернуть руки из моего захвата, но у неё не получается. Тогда она старается воспользоваться ногами и пнуть меня, но я быстро усмиряю её попытки, вдавившись всем телом. Немного согнув колени, устраиваю член
– Ренат… – с мольбой произносит моё имя, всё ещё не открывая глаз.
– Что?.. По-моему, ты совсем сдалась, мелкая…
Склоняюсь к её шее и провожу языком по коже, покрытой потом. Вкусная. Она, чёрт возьми, очень вкусная…
Мелкая задирает голову, словно давая мне больше пространства. С губ девчонки слетает тихий стон, когда я покрываю её тонкую шею быстрыми и несдержанными поцелуями, и это, чёрт возьми, совсем не помогает мне остановиться!
– Ты плохой учитель, – сбивчиво шепчет она. – Ужасный учитель…
– А ты – хреновая ученица, – рычу ей в ухо. – Но так и быть, я дам тебе поблажку.
Отпускаю её руки, но продолжаю вдавливать в стену своим телом. Мелкая распахивает глаза, и её ладони ложатся на мою грудь в попытке оттолкнуть. Но эта попытка слабая. Очень-очень слабая.
– В чём дело? – впиваюсь в её лицо взглядом. – Тебе как будто нравится!
– А может, и нравится! – почти выкрикивает девчонка, сверля меня отчаянными медовыми глазами.
– Тебе хочется быть изнасилованной? – переспрашиваю с негодованием.
– Ты меня не изнасилуешь, – подначивает с милой улыбочкой, черт бы её побрал.
Почему так уверена? Во мне! В бывшем заключённом с браслетом на ноге! Я всё ещё заключённый, просто клетка стала больше! И всё ещё не хозяин себе и своим поступкам. Блядь…
– Вырывайся! – настаиваю я, вновь впиваясь в её шею.
Теперь мои руки гуляют по всему телу девчонки. Пальцы ныряют под майку. Несдержанно сминают кожу.
– Нет! – отрубает она. – Ты меня не изнасилуешь!
Чёрт, чёрт, чёрт…
– Твоя вера в меня – ошибочная, – говорю возле её виска, понижая голос до угрожающего шёпота. – Я не герой! И не стану с тобой церемониться.
– Тогда давай!.. Сделай то, что так хочешь сделать! – вновь подбивает меня, но её губы дрожат. – Мне кажется, ты просто хочешь казаться плохим! Отгораживаешься от всех подобным поведением!.. Хочешь казаться психом, да!?
– Думаешь, ты поняла меня, мелкая? Разгадала сраный ребус?.. – чеканю возле её губ. – Ни хрена ты не понимаешь, потому что слишком маленькая! А я слишком голодный… Чёрт…
Практически оттаскиваю себя от желанного, близкого, но всё-таки недосягаемого тела. Натягиваю штаны. Со всей дури пинаю скамейку в попытке заглушить вожделение болью. А потом метелю грушу, разбивая кулаки в кровь.
Раньше друзья называли меня психом. После тюрьмы я стал замкнутым, отрешённым и внешне
– Всё, я в норме… – выдыхаю, замирая на месте. Опускаю сжатые кулаки и медленно разворачиваюсь к девчонке.
Она стоит всё там же, прижавшись спиной к стене, и смотрит на меня ошарашенно. Представляю, что она сейчас про меня думает. Если уйдёт… пусть уходит, я не стану её держать.
Однако мелкая привычно удивляет. Она срывается с места и почти напрыгивает на меня с кулаками. Бьёт, куда придётся, попадая в основном в грудь и плечи. Я не закрываюсь, позволяя ей себя побить.
– Ты псих! Ненормальный! – выкрикивает она. – Ты не в своём уме! Ведёшь себя как животное… Не хочу тебя больше видеть, слышишь?
– Твоя рука.
– Что? – она замирает со сжатыми кулачками наготове.
– Твоя рука кровоточит, – киваю на рану на костяшках пальцев. Пластырь слетел, и вновь течёт кровь.
– Да и чёрт с ней, – отмахивается с недовольством.
Разворачивается, собираясь уйти, но я ловлю её за запястье. Подвожу к своей сумке и, достав новый пластырь, заклеиваю рану.
– Ты не прошла, чтоб ты знала, – негромко сообщаю, продолжая удерживать её пальчики в своей ладони.
– Не прошла что? – возмущённо спрашивает мелкая.
– Проверку. Ты не пыталась освободиться, а значит, когда-нибудь можешь реально влипнуть.
– Ты говоришь так, словно за каждым углом нашего города меня поджидает опасность, – с раздражением закатывает глаза и выдёргивает свою руку.
Мне вновь хочется прижать её к стенке.
Никто так со мной не разговаривает. Только Вика могла…
– Да, для тебя опасность может быть за каждым углом.
– Почему именно для меня? – смотрит на меня заинтересованно.
– Молодая, привлекательная… Плюс – выглядишь так, словно и сопротивляться-то не будешь. С тобой кто угодно справится.
– Ты считаешь меня привлекательной? – только и услышала она.
Теперь уже мне хочется закатить глаза.
– Что мне с тобой делать, твою мать? – отпускаю её руку и отступаю в сторону. – Пожалуй, мы закончили.
– Ты ничему меня не научил, – она вскидывает подбородок и скрещивает руки на груди. – И я не уверена, что захочу повторить вот это вот всё, – кивает на стену, где несколько минут назад были наши тела.
– Обещаю: в следующий раз я подготовлюсь… Удовлетворю свой голод, и ты не пострадаешь от моей… несдержанности, – с этими словами подхожу к сумке и рывком её застёгиваю. Подхватываю свою кофту. – Переодевайся, я жду тебя наверху.