Мой (не) случайный
Шрифт:
– Ну, давай, выскажись, – подталкиваю ее я. Игнорирует меня, не оборачиваясь. – А как тогда должны происходить наши диалоги, если ты молчишь?
– Диалог должен был произойти до того, как ты назначил дату свадьбы! – все-таки оборачивается она. Злая, глаза блестят.
– Тебе не нравится дата? Не настаиваю, выбери другую.
Знаю я все, что ей не нравится, но стою на своем. Зачем лукавить? Мы оба хотим этого.
– Да при чем здесь дата?!
– Ты осознаешь, что кричишь на меня?
– Да, и я делаю это намеренно! Потому что вы не
Когда моя девочка злая или обиженная, она переходит на «вы».
Мне нравится.
– Куда мы едем?!
– Домой.
– Мой дом в другой стороне.
– А мой – в этой, – спокойно отвечаю. Я никогда не подыгрываю женщине в истерике. Терпения мне не занимать.
– Я не хочу к тебе, с тобой невозможно говорить, ты меня не слышишь и стоишь на своем.
– Последние полчаса я только и делаю, что слушаю тебя. Убери истерику и включи адекват. Может, тогда у нас получится конструктивный диалог.
– Ах, я, значит, неадекватная истеричка?! – подается ко мне Аля. Закипаю. Но настроен я далеко не на скандал. – Да кем вы себя возомнили?
Сжимаю челюсть.
– Твоим мужчиной, который принимает ответственные решения, – голос спокойный, но холодный. Я накажу тебя, моя лисица, за каждый крик.
– А я права голоса, значит, не имею?! А вы в курсе, что крепостное право отменили, барин?
Открываю с пульта ворота. Глеб сегодня уехал. Мы одни, что очень кстати. Паркую машину во дворе.
– Ты понимаешь, что это наш первый скандал? – интересуюсь я.
– Конечно, понимаю, и он далеко не последний, если вы продолжите не считаться со мной.
Такая деловая. Ухмыляюсь. Сейчас воспитаем в ней хорошую девочку.
Молча выхожу из машины. Открываю дверь со стороны Алевтины и подаю ей руку. Естественно, она не берет, демонстративно отворачиваясь. Качаю головой, хватаю Алю за талию, перекидываю её через плечо и несу домой.
– Отпусти! Немедленно отпусти! – кричит и колотит меня по спине, за что получает хлёсткий удар по заднице.
– Прекрати дёргаться, иначе свяжу.
– Да сейчас прям! Только тронь меня, Майоров! – категоричная и наивная. А я как раз несу ее трогать.
– Саша, я серьёзно! – визжит, когда заношу в дом и несу прямиком в спальню.
– Я тоже очень серьезно. Похоже, что я шучу?! – выгибаю брови, ставя ее на пол.
Лисица отходит от меня вглубь комнаты, когда я запираю дверь и прячу ключи в кармане брюк. Снимаю пальто, ботинки.
– Секса не будет! – фырчит от злости.
– А кто сказал, что это будет секс? Это будет воспитательная работа.
– Нет! – запахивает куртку, будто она ее спасет. – Насиловать будешь? – нервно усмехается.
– Насилие – это преднамеренное нанесение вреда, когда жертва не хочет и не получает удовольствия. Вреда не причиню, удовольствие ты тоже получишь, обещаю, – ухмыляюсь, расстегивая рубашку.
– Саша... – настороженно за мной наблюдает.
– Раздевайся, моя хорошая, – подхожу к ней вплотную, прижимая к стене.
– Саша... –
Не даю ей договорить, хватаю за куртку, дергаю на себя и впиваюсь в губы. Не отвечает, кусая мои губы. Чем добивается обратного эффекта, подогревая меня еще больше. Углубляю поцелуй, лишая нас дыхания. Несколько секунд - и моя сладкая девочка сдаётся, отвечая мне на поцелуй. Делает она это агрессивно, тем самым подогревая наше дикое возбуждение. Пользуюсь моментом, срываю с нее куртку, заколку, распуская волосы, зарываясь в них. Все, Алевтина плывет. Да!
Хватаю подол ее платья, снимая через голову, и снова жадно целую, терзая пухлые губы.
Хватаю за талию, бросаю на кровать. Лисица глубоко дышит, а глаза пьяные. Да, не приходи в себя, моя девочка.
Открываю ящик в тумбе, достаю ленты.
– Что это? – распахивает глаза, возбуждённо сглатывая.
– Тебе понравится.
Хватаю ее за руки и привязываю сначала одно запястье, потом другое к спинке кровати. Моя лисица затихает, начиная подрагивать. Тянется ко мне за поцелуем, но я качаю головой, поднимаясь с кровати. Аля дергает руками, но вырваться не получается.
– Майоров, что происходит?
– Воспитательная работа, я уже говорил. Давай снимем мешающие нам детали, – поддеваю резинку колготок, стягиваю с ее ножек. У меня шикарная девочка. Белье красивое, кружевное, прозрачное. Ее грудь – вообще мой персональный фетиш. Соски уже налились и торчат сквозь прозрачную ткань бюстгальтера.
Наблюдает за мной настороженно, но тоже возбуждена, облизывает губы.
– Очень красивая, – произношу я, снимая рубашку. – Еще в лифте, когда ты начала предъявлять мне за пуховик, я смотрел на твои губы и испытывал стойкое, еще тогда непонятное желание впиться в них и попробовать на вкус, – откидываю рубашку в сторону. Иду к комоду и достаю еще не распакованную коробку. Это новая игрушка, купленная мной вчера специально для Алевтины.
– Что это? – спрашивает лисица, пытаясь рассмотреть, что я распаковываю.
– Инструмент пыток, – усмехаюсь, вынимая нашу игрушку. Качественная. Нажимаю на кнопку пульта, проверяя заряд. Вынимаю из комода антибактериальные салфетки, протираю игрушку. Беру смазку и иду к Але.
– Ооо, как неожиданно, – кусает губы Аля, рассматривая игрушку. – Вы полны сюрпризов.
Снова дергает руками.
– Даже не пытайся, ленты хорошие. Будешь дергаться - пережмешь запястья.
Лисица замирает.
– Иди-ка сюда, – хватаю ее за щиколотки, подтягивая ближе к себе. Цепляю резинку трусиков, стягивая их, попутно целуя шикарные ноги. – Согни ноги в коленях.
Послушная, выполняет. Любопытная лиса уже забыла про претензии и недовольства. Сам развожу ее ноги, раскрывая перед собой ее прелести. Красивая девочка, везде. Гладкая, розовая, нежная. Сглатываю, на несколько секунд теряя связь с реальностью. Возбуждение накатывает волнами. Хочется плюнуть на эти игры и оказаться в ней. Но цель этого действия еще не достигнута.