Мой (не)выносимый сосед
Шрифт:
– Так она раз приехала, два…А на третий они вызывают меня на разговор и, состроив скорбные лица, объявляют, что решили пожениться. Я думал, шутят. Вообще поверить не мог! Но пришлось. Мама сразу после этого заявления уехала в Москву собирать вещи, вернулась через месяц и поселилась у Вахтанга. Так и живет теперь с ним в соседнем гостевом доме. Мне даже немного обидно было первое время по этому поводу – ко мне она переезжать не хотела ни в какую. Говорила, что никогда не променяет столицу на нашу горную дыру, а вот… Врала!
–
– Что? Тоже бы переехала? Не верю, – ехидно косится Сашка, сворачивая на парковку перед университетом.
– Эм…– я хмурюсь, на мгновение задумавшись, а потом смеюсь, толкая Сашу в плечо, – Хватит задавать мне такие вопросы! Я от "Нивы" еще не отошла.
14.2
На зачет Сашка затаскивает меня в первой пятерке. Жуткий стресс!
У меня свой особый ритуал сдачи экзаменов – простоять около получаса у закрытой двери, чтобы насмотреться на счастливые лица выходящих из аудитории отстрелявшихся одногрупников и настолько устать волноваться, что даже несдача перестает пугать. И вот тогда я иду. Но сегодня…
– Лиз, шагай! Я о-очень хочу обратно домой, – шепчет Лютик мне на ухо и буквально вталкивает в открытую преподавателем дверь.
– Я так не сдам! Мне надо… – вяло сопротивляюсь в полуобморочном состоянии.
Колени становятся ватными, руки трясет. Ну нельзя же так сразу! А-а-а! А как же повторить и пострадать перед сдачей на подоконнике?!
– Сдашь, – безжалостно отметает Сашка мою тихую истерику и заходит вслед за мной в кабинет.
– Здравствуйте! – это он уже громко и не мне, а Юрию Рудофольвичу.
– Приветствую, Александр, тяните, – в тон ему кивает препод, а потом переводит снисходительный взгляд на меня, – Керефова, а вы что как не родная там у двери жметесь? Или вы гордо только опаздывать на лекции умеете? А ну-ка грудную клетку вперед, крестец назад и марш тянуть билет за студентом Лютиком.
– Здравствуйте, – лепечу и плетусь к преподавательскому столу.
За это время меня успевают опередить все остальные вошедшие: Марат, Антон и Лида Киселева. Святая троица, таскающаяся за Сашкой по пятам.
Взяв билет сажусь за последнюю свободную парту – прямо напротив Юрия Рудофольвича. Читаю вопросы и меня отпускает. Я это все прекрасно знаю и, конечно, сдам. И все-таки остаточный мандраж настолько велик, что из пятерки решаю пойти отвечать последней. Просто, чтобы успокоиться и лишний раз не заикаться.
Сашка, конечно, идет первым. Совершенно спокойный и уверенный в себе. Билет у него тоже оказывается плевый, и он отвечает на вопросы с небрежной вальяжностью. Юрий Рудофольвич долго его не пытает, задает пару дополнительных вопросов и отпускает с чистым сердцем.
Перед тем, как скрыться за дверью в коридор, Сашка успевает поймать мой взгляд, одними губами прошептать "я тебя жду" и подмигнуть. Смущенно улыбаюсь, отворачиваясь и утыкаясь носом в свой экзаменационный
Я знаю, что это для меня, а для него? Просто забава, как летом тогда?
Мрачнею мигом и краем глаза замечаю, что на меня теперь ревниво поглядывает Киселева.
Я, наверно, конченная эгоистка, но, вспомнив, что Лютик из-за меня вчера бросил ее в клубе, ничего не могу с собой поделать и снова начинаю непроизвольно тихонько улыбаться.
Даже если я – просто забава, то хотя бы более желанная, чем она…
Лида тем временем вторая идет отвечать. У нее с подготовкой явно похуже, чем у Сашки, она запинается и периодически несет какую-то чепуху, но так жалостливо улыбается при этом Юрию Рудольфовичу, что минут через десять он, закатив глаза и страдальчески пробормотав "женщины-ы-ы", все-таки отпускает ее с выстраданным зачетом и требованием на экзамене выдать что-либо более вразумительное.
За Лидой идет Марат. Его не слушаю совсем – готовлюсь. Рядом скрипят ручками студенты, вошедшие после Лютика и Лиды. Потом Антон, и наконец я. На негнущихся ногах опускаюсь на стул перед Юрием Рудофольвичем, кладу перед собой билет и листочек.
– Ну, Керефова, что тут у вас? Список заслуг перед профкомом? – хмыкает Юрий Рудольфович, забирая мой листок. Пробегается глазами по написанным строчкам, – Хм…Умная что ли?
Насмешливо выгибает бровь, пребывая судя по всему, в отличном расположении духа.
– Периодически бываю, – смелею я, улыбаясь.
– Или списала? – шепчет Юрий Рудольфович заговорщически, подаваясь ближе.
– Не сегодня, – улыбаюсь шире, – Рассказывать?
– Нет, я уже прочитал. Давайте-ка, Елизавета, мне кратко с чего мы начинаем анализ внутреннего финансового потока, и можете дальше бежать по своим жутко важным общественным делам.
– Так…– я делаю вдох, набирая побольше воздуха, и бодро тарабаню ответ на поставленный вопрос.
***
Вылетаю в коридор на эндорфиновых крыльях и, не успевая подумать, кто и как расценит мой поступок, со счастливым визгом подбегаю к Сашке, облюбовавшему ближайший низкий подоконник, и повисаю на его шее. Довольно жмурюсь, чувствуя, как он ведет носом по моему виску вместо поцелуя.
– Я же говорил, – с легкой насмешкой фыркает.
Горячая ладонь ложится на мои лопатки, притягивая ближе.
– Он вообще другое спросил, вообще не по билету, – тараторю, отстраняясь, – представляешь?
Сашка улыбается, смотря на мои губы, а до меня только сейчас долетает раскатистое "О-о-о-о" ребят, окружающих нас.
– А говорил – просто соседи, – ржет Марат, – Ну да – ну да! Видно!
– Да еще вчера все понятно было, какие они там соседи, – хмыкает Антон, стоящий рядом со мной, – Когда его прямо посреди песни сдуло.